• Ориенталистика
• 2021 год
• Том 4, № 4

В данной статье рассматриваются особенности использования об -  раза «Пресветлого зала» (Минтан  明堂) в идеологической политике У Цзэтянь  武則天 (624–705), первой и единственной в истории Китая женщины, получившей мужской титул императора ( хуанди 皇帝) и основавшей новое государство  –  Великое Чжоу (Да Чжоу  大周; 690–705). История «Пресветлого зала», согласно  традиционной версии, восходит еще к легендарным временам, а сам  Минтан  являлся одним из важнейших символов Поднебесной и представлял собой своеобразный политический, административный и религиозный центр. В рассматриваемый период Минтан выполнял функции, характерные для его архаического прототипа, что, по всей видимости, должно было поставить императрицу  в один ряд с полулегендарными правителями древности. Кроме того, У Цзэтянь  покровительствовала буддизму, что также не могло не найти отражения в характере проводимых в «Пресветлом зале» церемоний – в указанный период Минтан  превратился в площадку для проведения соответствующих религиозных мероприятий, а в состав комплекса вошел «Небесный зал» (Тяньтан  天堂), ставший  вместилищем огромной статуи Будды. В период правления У Цзэтянь «Пресветлый зал» возводился дважды – первый Минтан, построенный в 689 г., был уничтожен пожаром, и императрица приказала восстановить комплекс в кратчайшие  сроки, что свидетельствует о важности «Пресветлого зала» для моделирования  образа идеальной правительницы. Наблюдая за событиями, проходившими  в Минтане, можно сделать вывод о многоплановости религиозной политики  У Цзэтянь, а также отметить, что императрица пыталась поставить буддийские  церемонии в один ряд с уже существующими государственными ритуалами. Также не вызывает сомнения, что целью проведения как традиционных, так и буддийских церемоний в «Пресветлом зале» было подтверждение легитимности  права У Цзэтянь на титул императора.

• Минтан
• Тяньтан
• У Цзэтянь
• У Чжао
• эпоха Тан
• Великое Чжоу

В случае возникновения разночтений в тексте или расхождений в форматировании между pdf-версией статьи и её html-версией приоритет отдаётся pdf-версии.

In case of any discrepancies in a text or the differences in its layout between the pdf-version of an article and its html-version the priority is given to the pdf-version.

Введение

«Пресветлый зал» (Минтан 明堂) является одним из важнейших сакральных сооружений традиционного Китая. Будучи одновременно местом проведения как политических, так и религиозных мероприятий, Минтан стал своеобразным символом имперской государственности [1, 2012, с. 355]. Традиционно считается, что Минтан ведет свою историю еще с мифологического периода, а его создателем почитается один из «трех августейших» – Шэнь-нун 神農 («Божественный земледелец») [1, 2012, с. 325]. Основной функцией Минтана была гармонизация связи правителя с Небом [2, 1985, p. 197].

Считается, что первый исторический Минтан был построен в 109 г. до н. э. у подножия горы Тайшань 泰山 по приказу ханьского императора Лю Чэ 劉徹 (храмовое имя У-ди 武帝, 156–87 гг. до н. э., прав. 141–87 гг. до н. э.) [3, 1962, с. 191], а данную идею ему будто бы подсказали ученые-конфуцианцы, в частности Гунъюй Дай 公玉帶 (II в. до н. э.), поднесший императору «Схему Пресветлого зала времен Желтого императора» (Хуан-ди ши Мин-тан ту 黃帝時明 圖) [3, 1962, с. 1243]. Наличие в составе комплекса башни Куньлунь 崑崙[4, 1999, с. 337], название которой отсылает нас к горам Куньлунь, считавшимся местом обитания богини Си-ван-му 西王母 и других бессмертных [5, 2008, p. 602], позволяет исследователям предположить, что на внешний облик и функциональные особенности первого «Пресветлого зала» некоторое влияние оказали представления об обретении бессмертия [1, 2012, с. 339].

Следующий Минтан был возведен к югу от Чанъаня 長安 в 4 г. н. э. по приказу Ван Мана 王莽 (45 г. до н. э.–23 г. н. э. ¹) [3, 1962, с. 4069][1, 2012, с. 340], который то ли пытался подготовить почву для будущей узурпации власти, то ли, будучи на тот момент регентом при малолетнем Лю Цзицзы 劉箕子 (Лю Кань 劉衎, посмертное имя Сяо-Пин-ди 孝平帝, 9 г. до н. э. – 6 г. н.э.; прав. 1–6 гг. н. э.), намеревался вызвать у современников ассоциации между собой и легендарным Чжоу-гуном 周公 (XI в. до н. э.). В любом случае можно отметить, что в данный период Минтан обретает статус главного имперского святилища, функции которого он выполнял и в дальнейшем [1, 2012, с. 340–341].

После свержения Ван Мана и основания Восточной Хань (Дун Хань 東漢 25–220 гг.) по приказу Лю Сю 劉秀 (Лю Вэньшу 劉文叔, посмертное имя Гуан-у-ди 光武帝, 6 г. до н. э. – 57 г. н. э.; прав. 25–57 гг.) близ Лояна 洛陽, ставшего столицей государства, был возведен новый Минтан, проведение церемоний в котором было призвано подтвердить передачу «мандата Неба» (тяньмин 天命) основателю новой империи [1, 2012, с. 344]. В дальнейшем ритуалы в Минтане проводили и другие правители Восточной Хань. Интерес к ритуалам, проводимым в Минтане, также проявляли некоторые правители Южных и Северных династий 南北朝 (Нань Бэй чао 386/420–581/589) [1, 2012, с. 353][6, 2018, p. 305].

Первый император государства Суй (隋 581–617) Ян Цзянь 楊堅 (посмертное имя Вэнь-ди 文帝, 541–604, прав. 581–604) изъявлял желание построить Минтан; чиновники-конфуцианцы, однако, не смогли прийти к единому мнению о том, как должен выглядеть новый «Пресветлый зал» [7, 1982, с. 121]. Преемник Ян Цзяня, Ян Гуан 楊廣 (посмертное имя Ян-ди 煬帝, 659–618, прав. 605–618), также не смог воплотить в жизнь это намерение – ему помешала нестабильная внутренняя обстановка в государстве [7, 1982, с. 122], приведшая к краху Суй и провозглашению империи Тан (唐 618–907).

Начальные годы Тан не отличались спокойствием и стабильностью, поэтому первый танский император Ли Юань 李淵 (храмовое имя Гао-цзу 高祖, 566–635, прав. 618–626), по всей видимости, не имел возможности всерьез задуматься о реализации такого масштабного проекта, как строительство Минтана. К этому вопросу вернулся сместивший его император Ли Шиминь 李世民 (храмовое имя Тай-цзун 太宗, 599–649, прав. 626–649). Он, однако, столкнулся с той же проблемой, что и его предшественники, – ответственные за создание плана «Пресветлого зала» чиновники не могли договориться ни о структуре этого архитектурного сооружения, ни о его расположении, ни о порядке проведения там церемоний [8, 1975, с. 338]. Споры растянулись на много лет, их участники так и не пришли к единому мнению, а от строительства Минтана пришлось отказаться в связи с обострением военного противостояния с Когурё [9, 1975, с. 853].

Дискуссии о форме и структуре Минтана продолжились и при третьем танском императоре – Ли Чжи 李治 (храмовое имя Гао-цзун 高宗, 628–683, прав. 650–683). Они, как и в прежние времена, ничем не закончились – «Пресветлый зал» так и не был построен [9, 1975, с. 862][8, 1975, с. 338].

«Пресветлый зал» императрицы У Цзэтянь

После смерти Ли Чжи в 683 г. его супруга У Цзэтянь² 武則天 (624–705) стала регентшей при малолетнем наследнике престола и фактическим правителем Поднебесной. Отметив, что возведение Минтана входило в планы почившего Ли Чжи, У Цзэтянь обратилась к «ученым, [ожидающим у] Северных врат»³ с приказом провести подготовительную работу к строительству комплекса [9, 1975, с. 862].

Строительство Минтана началось в 688 г., а уже в 689 г. было завершено [9, 1975, с. 868].

Сразу же после этого уезд Хэнань (Хэнань сянь 河南縣) в окрестностях Лояна был переименован в Хэгун (Хэгун сянь 合宮縣). Это, по всей видимости, было связано с представлениями о том, что Минтан легендарного Желтого императора носил название Хэгун – «Дворец единения» 合宮 [9, 1975, с. 862].

Возведение первого Минтана предшествовало знаковому событию в истории Китая – в 690 г. У Цзэтянь основала новое государство Великое Чжоу 大周 (690–705) и стала первой (и единственной) в истории Китая женщиной, принявшей мужской титул императора (хуанди 皇帝). По всей видимости, строительство комплекса, возведение и последующее использование которого позволяло актуализировать связь между Небом и верховным правителем, закрепить право последнего на власть и привести Поднебесную к гармонии, логично рассматривать в контексте попыток У-хоу «легализовать» свое право на императорский титул и престол. Сама она высказывалась следующим образом:

Подобное указание на характерное для традиционного Китая переплетение религиозной и политической функций, исполняемых правителем, находилось в полном соответствии с задачами реконструируемого «идеального» Минтана эпохи Западного Чжоу [1, 2012, с. 326] и выгодным образом подчеркивало связь нового государства с золотым веком в истории Китая. Этому способствовали также структура «Пресветлого зала», которая, как утверждала созданная незадолго до воцарения У Цзэтянь военным чиновником из Шачжоу хвалебная «Шачжоуская песня-яо начального года [правления под девизом] Цзай-чу11» (Цзай-чу юань нянь шачжоу гэяо 載初元年沙州歌謠), соответствовала главному принципу архитектурной композиции идеального Минтана – «сверху – круглый, снизу – квадратный» (шан юань ся фан 上圓下方), отсылающей к традиционной символике круга как Неба и квадрата как Земли, и состояла из девяти помещений, в каждом из которых наличествовало восемь окон [17, 2019, с. 116]. Основные постройки комплекса также имели свои прототипы в структуре «идеального Минтана»: собственно «Пресветлый зал» и ров Биюн были необходимыми его элементами.

Специфика ряда проводимых императрицей в Минтане мероприятий также коррелировала с функционалом архетипического «Пресветлого зала»: источники содержат упоминания о том, как У Цзэтянь посещала комплекс для совершения жертвоприношений Небу, Земле, предкам и чжоускому У‑вану, для того чтобы давать аудиенции министрам («принимать [с] аудиенцией» шоу чао 受朝), обнародовать указы («покрывать управлением» бу чжэн 布政) [9, 1975, с. 122, 868; 8, 1975, с. 88], а с 697 г. также ежемесячно проводила якобы чжоуский ритуал «оповещения о новолунии» гушо 告朔, в ходе которого в жертву приносилась овца, после чего правитель передавал сановникам указания по правлению [18, 1989, с. 213]. В церемониях принимали участие чиновники и представители императорского рода [9, 1975, с. 864].

Этим, впрочем, У Цзэтянь не ограничивалась, и часто связанные с Минтаном события отсылали современников к еще более глубокой древности – временам полулегендарных и безупречных «трех августейших и пяти божественных»¹², с которыми, вероятно, хотела отождествить себя императрица.

Так, например, вскоре после начала возведения «Пресветлого зала» в водах реки Лошуй 洛水 была обретена «драгоценная схема» (寶圖 баоту) с надписью «Священная матушка заботится о людях; вечным процветанием [будут ознаменованы] императорские деяния» (聖母臨人，永 昌帝業), что, вероятно, отсылало современников к преданиям о хэ ту河圖 («план [из Желтой] реки») и Ло шу洛書 («письмена [из реки] Ло»). Считалось, что легендарный правитель Фу-си 伏羲 увидел их на боках чудесного «коня-дракона» из Желтой реки и на панцире волшебной черепахи, обитавшей в водах реки Ло, и увиденное сподвигло его на создание восьми триграмм [21, 2006, с. 517]. Согласно другому сюжету, восемь триграмм были созданы Фу-си на основе только лишь хэ ту, а Ло шу открыли другому выдающемуся деятелю легендарной древности – Великому Юю 大禹 – принципы поддержания гармоничного общественного порядка, именуемые «девятью разделами» (цзю чоу 九畴) [22, 2006, с. 548]. В 697 г. в Минтане были установлены «девять треножников, [соответствующих девяти] областям»¹³ (цзю чжоу дин 九州鼎). Масса центрального треножника составляла 1800 даней (ок. 11 400 кг), остальных – по 1200 даней (ок. 7 600 кг), высота – 1 чжан 8 чи (5,4 м) и 1 чжан 4 чи (4, м) соответственно. На каждом треножнике были изображены редкости и диковины, характерные для этих областей [9, 1975, с. 119, 867–868]. Установка треножников также стала событием, напоминающим о деятельности Великого Юя. Однако У Цзэтянь не ограничилась апелляцией к традиционному пониманию Минтана. Посмотрим, каким образом символика «Пресветлого зала» была использована императрицей в буддийской составляющей ее религиозной политики.

«Пресветлый зал» и буддийская политика У Цзэтянь

Перечисленные выше функции Минтана У Цзэтянь были характерны и для его архаического (в том числе и легендарного) прототипа – однако тут все они, кажется, были представлены в максимально концентрированном виде. Впрочем, целый ряд мероприятий, проведенных правительницей в «Пресветлом зале», демонстрирует неоднородность идеологической и религиозной политики У Цзэтянь.

Так, образ Минтана был использован создателями «[Комментария]-шу [о смысле] переданных записей [о будущих воплощениях] Божественного императора¹⁴ сутры Великого облака» (Да юнь цзин шэнь хуан шоу цзи и шу 大雲經神 授記義疏)¹⁵. Данный комментарий был написан соратниками У Цзэтянь и использовался императрицей как один из инструментов, позволивших ей объяснить возможность для женщины взойти на императорский престол. В этом тексте «Пресветлый зал» сопоставляется с «Городом преображений» (Хуачэн 化城), являющимся, согласно буддийским представлениям, метафорическим аналогом малой нирваны [13, 1986, c. 1112], достигаемой при следовании путем Малой колесницы¹⁶. Некоторые атрибуты этого волшебного города нашли свои соответствия в Минтане У Цзэтянь, а происходящие там события и процессы также были соотнесены с «Пресветлым залом»:

В данном фрагменте звучат как буддийские, так и традиционные китайские мотивы, такие как «преображение варваров» с помощью благой силы императора. Комментаторы ищут (и находят) аналоги буддийским идеям в форме и функционале Минтана. Действительно, для У Цзэтянь было характерно стремление не просто использовать элементы иной идеологии, но вплести их в уже имеющуюся структуру, наполнив традиционную форму чужеродным содержанием (и наоборот – чужеродную форму – традиционным содержанием), причем иногда не только в метафорическом, как в случае с рассмотренным текстом, но и в прямом смысле.

Так, в 689 г. в непосредственной близости от Минтана был сооружен «Небесный зал» – Тяньтан, – по всей видимости, представлявший единый с «Пресветлым залом» комплекс, имевший, возможно, своим прототипом уже упоминавшуюся выше башню Куньлунь. В данном помещении предполагалось разместить гигантскую статую Будды высотой в 90 чи [28, 1979, с. 115–116].

初，明堂既成，太后命僧懷義作夾紵大像, 其小指中猶容數十人. 於明堂北 構天堂以貯之。堂始構，為風所摧，更構之，日役萬人，采木江嶺，數年之間，所 費以萬億計. 府藏為之耗竭。懷義用財如糞土. 太后一聽之，無所問。

Сначала, [когда] уже было завершено [строительство] Минтана, вдовствующая императрица приказала [буддийскому] монаху Хуайи¹⁹ создать [выполненный с использованием техники] цзя-чжу большой образ [Будды], внутри его мизинца, кажется, вмещалось несколько десятков человек. К северу от Минтана построили Тяньтан, чтобы разместить ее. [Когда] начали строить зал, [он] был разрушен ветром; снова построили его; [каждый] день [несли] повинность [на работах] десятки тысяч человек; [была] взята древесина [из] Цзянлина²⁰; в течение нескольких лет [то, что было] израсходовано, исчислялось несметными [средствами]²¹. Правительственная сокровищница ради этого иссякла [и] истощилась. Хуайи расходовал богатства подобно навозу [и] земле. Когда императрица услыхала об этом, [то] ничего не спросила [29, 1976, с. 6498].

Вскоре буддийское наполнение коснулось и самого «Пресветлого зала», в котором в 694 г. была проведена буддийская церемония [30, 2003, p. 332] панчаваршика²², представлявшая собой многодневное празднование, включавшее вегетарианские пиры, щедрые пожертвования, лекции о буддийском учении и т. п. [32, 2006, p. 45]. Считается, что первая такая церемония была проведена в III в. до н. э. индийским царем Ашокой [31, 1995, p. 67], первым же китайским правителем, проведшим панчаваршику, стал император Южного Лян [Нань Лян] 南梁 (502–557) Сяо Янь 蕭 衍 (посмертное имя У-ди 武帝, 464–549, прав. 502–549) [33, 1997, p. 76]. У Цзэтянь же провела эту церемонию вскоре после того, как дополнила свой титул именованием «[Обладающий] любовью»²³:

Спустя несколько дней современники этих событий получили яркое доказательство тому, что Небо недовольно происходящим: в Тяньтане начался пожар, который уничтожил не только Небесный зал, но и сам Минтан.

После данного инцидента У Цзэтянь больше не пыталась проводить панчаваршику в Минтане. Тем не менее вышеуказанные события свидетельствуют о желании императрицы, пусть и не в полной мере реализовавшемся, поставить эту буддийскую церемонию в один ряд с существующими государственными ритуалами.

В 695 г. Минтан был восстановлен. Новый комплекс незначительно отличался от предыдущего:

Второму Минтану было дано название Тунтяньгун 通天宮 («Дворец, проницающий Небо») [9, 1975, с. 867], что, вероятно, содержало апелляцию к одному из именований «Пресветлого зала» – Тунтяньу 通天屋 («Чертог, проницающий Небо»), упоминаемому, в частности, в трактате «Суждения о Минтане» (Минтан лунь 明堂論) известного мыслителя эпохи Восточная Хань Цай Юна (蔡邕 132–192) [1, 2012, с. 334].

На завершающем этапе правления У Цзэтянь «Пресветлый зал» послужил сценой для новой буддийской инициативы правительницы: в 704 г. туда были перенесены мощи Будды из монастыря Фамэньсы 法門寺 [35, 2003, p. 69]²⁸.

Данное событие превратило Минтан в подобие буддийской ступы. Сходство еще более усилилось с введением специальных церемоний обхода «Пресветлого зала», подобных ритуалам обхода буддийских святынь. Впрочем, вероятно, в этот период престарелая У Цзэтянь уже имела в виду не только и не столько вопросы легитимации своей власти, а обращение к будто бы обладавшим чудодейственной силой мощам для улучшения состояния своего здоровья [37, 2002, p. 101].

Долгое время история создания Минтана была подтверждена только данными исторических хроник и других письменных источников, упомянутых выше. Однако в настоящее время мы располагаем и археологическими материалами.

Археологические данные

В 1986 г. в Лояне были обнаружены руины Минтана [38, 1988, c. 227], а в 2008 г. – раскрыты руины Тяньтана [39, 2016, c. 30]. Фундамент Минтана состоит из утрамбованной земли красно-коричневого цвета. Участок, расчистка которого представляет определенные сложности, так как область раскопок ограничена современными строениями, расчищен на 54,7 м с востока на запад и на 45,7 м с севера на юг. Основание фундамента, по всей видимости, представляло собой восьмиугольник. В центре располагается большое круглое отверстие для колонны с впечатляющим диаметром 9,8 м [38, 1988, с. 227]. В 155 м к северо-западу от Минтана находятся руины Тяньтана [Ван Шумань, 2018, c. 23], представляющие собой стилобат прямоугольной формы (ширина с севера на юг 77,7 м, с запада на восток 69,15 м) с круглыми базами пяти колонн. Само здание «Небесного зала» круглое в плане, в центре – каменная кладка в форме круга, с отверстием, в котором располагался опорный камень [40, 2016, c. 30].

Интересно, что история строительства У Цзэтянь Минтана нашла свое отражение и в художественном творчестве, в частности в дуньхуанских росписях. 

«Пресветлый зал» У Цзэтянь в дуньхуанских росписях

Среди многочисленных росписей в пещерах Дуньхуана есть и посвященные «Пресветлому залу» У Цзэтянь. Так, в гроте № 9 Могао была обнаружена роспись под названием «Отклик, посланный духом [горы] Суншань залу Минтана» (嵩山神送明堂殿應). Роспись сопровождается следующим комментарием:

則天至大足土年駕行東洛. 聖后寢次夢身處明珠內. 坐至天曉問諸大臣. 朕 作此夢如何. 大臣奏曰: 此是聖瑞緣果. 有嵩山神到明堂一柱, 人莫識之. 後至 冬中遂有花生. 是神木故梅柱是也.

Цзэтянь к году [под девизом правления] Да-цзу ²⁹[стихии] земли высочайше прибыла в восточную [столицу] Ло[ян]³⁰. Священная императрица во время отдыха [увидела] во сне фигуру, помещавшуюся внутри светлой жемчужины. [Цзэтянь] просидела до [того, пока] небо [не] просветлело, и спросила [об этом] у великих сановников: «[С] Нами сделался этот сон, на что же [это] похоже?» Великие министры доложили, сказав: «Это – действительно священное предзнаменование, [предзнаменование], связанное с плодами трудов. Появился дух [горы] Суншань, прибывший внутрь одной из колонн Минтана, [из] людей никто не узнал [его]». После [этого] пришла середина зимы, и следом возникло рождение цветов [сливы]... Эту одухотворенную деревянную [колонну] по этой причине и [называют] «сливовой колонной», так-то! [41, 2011, с. 38].

Исследователи предполагают, что часть росписей, в том числе и указанная, в данной пещере выполнена по приказу Чжан Чэнфэна 張承奉 (?–914), главы военного губернаторства Гуйицзюнь 歸義軍, – де-факто независимого государства, существовавшего на территории Шачжоу в 848–1036 гг. [41, 2011, с. 37]. В 910 г. Чжан Чэнфэн провозгласил основание «Западного ханьского государства Золотых гор» Си Хань Цзиньшань го 西漢金山國 (910–914) и объявил себя его правителем, именуемым «Сыном Неба в белых одеждах» Бай и тянь цзы 白衣天子 [42, 2012, с. 25]. Неясно, впрочем, счел ли Чжан Чэнфэн правительницу, основавшую новое государство, достойным примером для подражания и восхищения или просто хотел запечатлеть удивительную столичную историю.

Заключение

Подведем некоторые итоги. По всей видимости, Минтан, представлявший собой важный элемент традиционной китайской культуры, в правление У Цзэтянь превращается в своеобразную площадку для проведения буддийских ритуалов, что продемонстрировало укрепление позиций буддизма и превращение его в столь же значимую составляющую государственных культов, что и традиционная идеология. Образ «Пресветлого зала» был использован императрицей в одном из основополагающих идеологических документов того времени – «[Комментарии]-шу [о смысле] переданных записей [о будущих воплощениях] Божественного императора сутры Великого облака». Минтан, впрочем, сохранил и свои привычные функции, характерные для символа имперской государственности – эталонного «Пресветлого зала» эпохи Западная Чжоу, тем самым став инструментом, помогающим правителю, легитимность которого вызывала у современников вопросы, продемонстрировать законность своего права на обладание государственной властью.