Orientalistica
Article
Сокотрийские колыбельные
| DOI | https://doi.org/10.31696/2618-7043-2020-3-2-443-456 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Авторы |
Аффилиация: Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»;
Институт востоковедения РАН ведущий научный сотрудник
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Журнал | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Раздел | ФИЛОЛОГИЯ ВОСТОКА. Фольклористика | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Страницы | 443 - 456 | ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Аннотация |
Осенью 2019 года автором статьи в сотрудничестве с С. Ю. Гинцбург и В. В. Наумкиным на острове Сокотра (Аденский залив, Йемен) был собран, расшифрован и прокомментирован корпус из 18 сокотрийских поэтических текстов, относящихся к одному конкретному, до сих пор практически не описанному жанру – колыбельных песен. Помимо образцов сокотрийских колыбельных, статья содержит краткий очерк их публикационной истории, сводку параллельных мест из «Венского корпуса» сокотрийских текстов Д. Х. Мюллера, а также несколько примечательных параллелей в мотивах между сокотрийскими колыбельными и старовавилонскими аккадскими «колыбельными заклинаниями». |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Скачать PDF Скачать JATS | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| Статья: |
Введение Осенью 2019 г. группа российских исследователей под руководством В. В. Наумкина смогла в очередной раз посетить остров Сокотра (Аденский залив, Йемен) с целью сбора и анализа лингвистических и фольклорных материалов в сотрудничестве с носителями сокотрийского языка - бедуинами племени да'рхо1. Как обычно, двухнедельного пребывания на острове оказалось недостаточно для решения многообразных задач, которые ставит перед исследователем грандиозный массив традиционного наследия сокотрийцев. Тем не менее одной из поставленных целей участникам проекта удалось достичь: в сотрудничестве с С. Ю. Гинцбург (Университет Наварры, Испания), автором настоящей статьи был собран, расшифрован и прокомментирован сравнительно репрезентативный корпус сокотрийских поэтических текстов, относящихся к одному конкретному, до сих пор практически не описанному жанру - колыбельных песен. Сокотрийские колыбельные: история публикации Первые образцы сокотрийских колыбельных были опубликованы в 1905 г. выдающимся австрийским арабистом и семитологом Давидом Генрихом Мюллером (David Heinrich Muller, 1846-1912) [3, S. 352-353, 357]. Речь идет о четырех текстах (Nos. 732, 733, 742 и 743), при этом текст 733 содержит два четверостишия (733a и 733b), тематически не связанных между собой и, возможно, являющихся самостоятельными композициями, механически совмещенными друг с другом сокотрийским информантом Мюллера.
Рис. 1. В. В. Наумкин, С. Г. Гинзбург, В. Г. Жигульская и Л. Е. Коган во время полевого сезона на Сокотре, 2019 г. Фото Кевина Мак-Нира Fig. 1. V Naumkin, S. Gintsburg, V Zhigulskaya and L. Kogan during the field season On Soqotra, 2019. Photo by Kevin McNeer
Канонические и неканонические формы сокотрийских колыбельных Жанр колыбельной чрезвычайно пластичен: с целью успокоения младенца может, в определенных обстоятельствах, исполняться едва ли не любая песня. Красноречивые свидетельства об этом можно найти уже в небольшом корпусе сокотрийских колыбельных, опубликованном Д. Х. Мюллером: среди пяти текстов два не имеют каких-либо формальных признаков колыбельных и лишь с трудом могут быть отождествлены с ними на уровне мотивов3. Канонические колыбельныеКанонические колыбельные в нашем корпусе обладают следующими формальными признаками. – Употребление особых «колыбельных» междометий (ho tshohó ho tshohó, ľiľó ľíľo). Приведу несколько примеров канонических колыбельных, где эти признаки содержатся в различных комбинациях и с разной степенью выраженности.
Другие композиции, исполняемые в качестве колыбельныхРяд образцов из нашего собрания можно отнести к неканоническим формам колыбельных: квалифицированные как таковые информантами, эти произведения не имеют ни формальных, ни - выраженных - тематических связей с произведениями, бесспорно относимыми к этому жанру. Как было показано выше, такого рода примеры известны уже из корпуса Мюллера. Приведем несколько текстов, которые можно отнести к этой группе.
Параллели в «Венском корпусе»: мотивы и словоупотреблениеОдной из характерных черт сокотрийского фольклора является исключительно высокая степень консерватизма. Оценить ее в полной мере стало возможным в начале 2010-х гг., когда тексты, собранные российской экспедицией под руководством В. В. Наумкина, начали систематически сопоставляться с сокотрийским корпусом, опубликованным в 1902-1907 гг. Д. Г. Мюллером: очень многие из собранных В. В. Наумкиным и другими современными исследователями композиций находят поразительные параллели в текстах, записанных Мюллером около 120 лет назад10. Как и ожидалось, колыбельные песни не стали исключением. Интересно отметить, однако, что все отмеченные ниже параллели относятся к «неканоническому» типу. Разумеется, из этого нельзя сделать однозначный вывод о том, что «канонический» тип не был распространен на острове 120 лет назад: определяющее значение может иметь здесь случайность записей. Тем не менее этот факт заслуживает внимания и может интерпретироваться в том смысле, что религиозно ориентированная «каноническая колыбельная» сформировалась на острове сравнительно поздно.
Некоторые архаичные мотивы«Усни и нам дай поспать...»Естественная функция колыбельной состоит в том, чтобы уснувший ребенок позволил, наконец, заснуть изнуренным родителям (бабушкам, няням). Неудивительно, что это желание часто отражается в «канонической» форме сокотрийской колыбельной, чаще всего в следующем виде.
Мысль о том, что плачущий ребенок не дает покоя матери, няне и кормилице встречается уже в старовавилонских колыбельных-заклинаниях [8, p. 161-162].
«Пусть ангел уснет вместе с тобой...»Значительный интерес представляет собой упоминание в сокотрийских колыбельных ангела (mǝľák), который, по-видимому, тоже не может нормально спать из-за криков младенца.
Этот мотив также находит разительную параллель в старовавилонских колыбельных, где исполнитель(ница) жалуется на то, что плачущий младенец разбудил домашнего бога [8, p. 161-162]13.
ЗаключениеЗадача этой небольшой статьи - познакомить ученых (фольклористов, арабистов, семитологов), а также всех интересующихся читателей с малоизвестным жанром устного народного творчества сокотрийцев. Разумеется, сокотрийские колыбельные нуждаются в дальнейшем изучении, основные направления которого можно представить себе уже сегодня: всестороннее сопоставление с обширным корпусом, собранным Мирандой Моррис; осмысление места сокотрийской колыбельной в ближневосточном (прежде всего, арабском и южноаравийском) культурном контексте; теоретический анализ как с точки зрения поэтики, так и на когнитивном и онтологическом уровнях. По крайней мере, некоторые из этих направлений автор планирует охватить уже в ближайшем будущем в рамках серии публикаций в соавторстве с С. Ю. Гинцбург. Сноски1. Подробную информацию об этом племени, как и о многих других аспектах сокотрийских исследований, см.: [1]. 2. Окончательная публикация этих текстов в английском и арабском переводе с подробным лингвистическим и филологическим комментарием должна быть осуществлена в рамках очередного (третьего) выпуска серийного издания Corpus of Soqotri Oral Literature (CSOL). Подробнее о содержании CSOL III см.: [2]. 3. Так, стихотворение No. 732 рассказывает о чудесной пальме, которую поливают молоком и сливками, благодаря чему она вырастает за одну ночь, а наутро уже дает урожай. Вполне возможно, что мы имеем дело с аллегорическим описанием младенца, которому исполнительница желает быстрого и удачного взросления, однако такая интерпретация, по меньшей мере, не очевидна: практически идентичный текст был записан нами в племени да‘рхо (CSOL I, No. 21) без какой-либо привязки к жанру колыбельных. Сходным образом, в четверостишии No. 733a автор сетует на то, что у него пропала молодая корова, из-за чего он не смог напиться молока. При желании здесь можно усмотреть аллюзию на мать, которая пытается успокоить недокормленного малыша, однако и эта интерпретация кажется довольно умозрительной. 4. Здесь отражено распространенное на Сокотре представление, согласно которому младенец не хочет спать (и вообще находится в плохом настроении) из-за того, что мать (бабушка, няня) так или иначе обидела его. 5. То есть других детей и – шире – всех членов семьи. 6. Первые две строки обращены к Богу, вторые – к ребенку. 7. Большая часть текста обращена к Богу, предпоследние две строки – к ребенку, последние две – к лихорадке, от которой он страдает. 8. Счастливая мама хвастается своей плодовитостью: подросший малыш сидит у нее на коленях, младшего она носит на спине в узле из ткани (обычная практика на Сокотре), а еще не родившийся третий толкается ножкой в материнском животе. 9. Исполнительница обращается к одной из своих овец и просит ее передать Богу жалобу на вора, который украл у нее любимых домашних животных. Сокотрийцы считают, что некоторые козы или овцы могут быть особо преданы хозяину, с которым у них устанавливается своеобразные «дружеские» отношения. Для таких животных имеется особое название: riʔíme, от древнего прасемитского корня *rʔm ‘любить’. 10. Многочисленные примеры схождений между текстами CSOL и «Венским корпусом» Мюллера можно оценить с помощью аннотированных каталогов в CSOL I [6, p. 1–10] и CSOL II [7, p. 1–13]. 11. Этот текст отражает крайне важное для сокотрийской ментальности представление, согласно которому кровное родство намного важнее свойства. Иными словами, в критической ситуации сокотрийка всегда предпочтет брата, а не мужа. 12. Интересна разница в употреблении формулы (очевидно, очень древней) tǝráʕa waʔaḷḷóriʕ – ‘Паси и не отдавай пасти другому!’: если в тексте Мюллера речь идет о совете пастуху скота («не отдавай своих животных другому пастуху – от них ничего не останется»), то в нашей колыбельной глагол «пасти» используется в метафорическом смысле по отношению к Богу, которого исполнительница просит позаботиться о своем ребенке и не «перекладывать» эту обязанность ни на кого другого. 13. Дух-хранитель kusarikkum – обожествленное кентаврическое существо (человеко-зубр). 14. Очень близкий по содержанию текст содержится в еще одном, вновь опубликованном, старовавилонском заклинании этого типа [9]. |
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
