• Ориенталистика
• 2020 год
• Том 3, № 1

В публикации представлены академические переводы пятнадцати новелл из важнейших арабcких династийных хроник IX–X  вв., эпохи становления этого жанра арабской историографии, в котором работали как мусульмане, так и христиане. Династийные хроники – такие исторические сочинения, в которых об истории мусульманской общины рассказано в соответствии с правлениями государей, халифов. В тексте таких хроник, наряду с текстовыми отрывками прочих жанров, присутствуют новеллы-сообщения, в каждой из которых в беллетризованной форме (с диалогами и довольно подробной фиксацией действий персонажей) представлена некая сцена. Авторы-составители трудов, из которых извлечены избранные новеллы: ад-Динавари (ум. 891), ал-Йа‘куби (ум. 897), Евтихий (Са‘ид б. Битрик (ум. ок. 940), ал-Мукаддаси (ум. конец Х в.)¹ . Переводы, сделанные автором публикации, расположены в порядке исторической последовательности изображаемых в них событий, пронумерованы римскими цифрами и снабжены подробным академическим комментарием.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

• средневековая арабская историография
• новеллы
• династийная форма историографии
• арабская литература

 Исторические сочинения - один из важнейших пластов арабского письменного наследия. В эпоху становления традиций арабской историографии (IX-X вв.) сложилась весьма продуктивная композиционная форма трудов по истории Халифата - династийные хроники, в которых исторический процесс представлен в виде череды глав, каждая из которых посвящена правлению некоего халифа (главы мусульманской общины и мусульманского государства, преемника основателя ислама пророка Мухаммада).
 Важнейшие памятники арабской династийной историографии IX-X вв., созданные как мусульманами, так и христианами, следующие:

 Текстовые фрагменты, составляющие их, зафиксированы в «Базе данных тем и сюжетов арабо-мусульманских династийных хроник IX-X вв.», доступной в виде документа PDF на сайте Института востоковедения РАН.
 Среди таких текстовых фрагментов выделяются новеллы-сообщения, в которых в беллетризованной форме (с диалогами и довольно подробной фиксацией действий персонажей) представлена некая сцена. Всего в «Базе данных.» зафиксировано около восьмидесяти новелл.
 В настоящей публикации вниманию читателей представлены избранные произведения этого жанра. В них рассказано много различных сюжетов: о зловещих предсказаниях, о деяниях доблестных мужей, о мудрости, великодушии и безжалостности халифов, о безумной любви одного из этих государей к юной красавице.
 Благодаря новеллам из арабских хроник персонажи арабского исторического предания предстают перед нами живыми людьми с их сильными сторонами и слабостями, что придает таким сочинениям непередаваемое очарование.

I

КБТ5, с. 33-34

 Рассказал ал-Вакиди³: [Пребывал] раз Кисра (Хосрой)⁴ в дому своем, где находился он в одиночестве, как вдруг предстал перед ним старец-бедуин - спина его [была] согбенна, а в руке его - посох. И сказал он: «Истинно, Аллах, Велик Он и Славен, направил Посланца. Так прими ислам - уцелеешь. Если же не примешь ислам, то сломаю я посох этот и погибнет царство твое». Сказал [Кисра]: «Дай мне поразмыслить». [Сам же] потом вышел и послал за дворецкими и привратниками. Одних порезал, других поубивал и сказал: «Входят ко мне арабы без позволения вашего». Посмотрел, - а день тот - [день], в который послан был Посланец Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и [в который] даровал ему Аллах вдохновение.
 Потом сказал [ал-Вакиди]: После, на следующий год, пришел к [Кисре тот старец] и сказал: «Прими ислам, а то сломаю посох». Сломал тогда [старец] посох, и погибло царство [Кисры].

II

КАТ, с. 127-128

 Затем послал [Рустам]⁵ к Са'ду [б. Абу Ваккасу]⁶: «Отправь ко мне из [числа] сотоварищей твоих мужа, у коего понимание, ум и знание, дабы поговорил я с ним». Тогда отправил к нему [Са'д] ал-Мугиру б. Шу'бу⁷. Когда же вошел к нему [ал-Мугира], сказал ему Рустам: «Истинно, даровал нам Бог великую власть, явил нас [вознесшимися] над [прочими] народами, покорил нам страны и подчинил нам население земель. Не было для нас народа ничтожнее вас, ибо вы - люди ничтожества, унижения, неплодной земли и скудной жизни. Что же побудило вас прийти в страну нашу? Если [случилось] это из-за засухи, что поразила вас, то облагодетельствуем мы вас и одарим вас. Возвращайтесь же в страну свою». Сказал тогда ему ал-Мугира: «Что до упомянутых тобою величества власти вашей, благополучия жизни вашей, торжества вашего над [прочими] народами и дарованного вам высокого положения, то все это мы знаем. Извещу я тебя о положении нашем. Истинно, Аллах, хвала Ему, ниспослал нам землю [скудную, словно] позвонки вместе с необильной водой и жизнью дурной, - поедает сильный из нас слабого среди нас, разрываем мы родственные связи наши, убиваем детей наших из опасения нужды, поклоняемся мы идолам. И пока пребывали мы в подобном, послал Аллах среди нас Пророка от исконной нашей плоти (мин самимина) и наиблагороднейшей нашей отрасли и повелел призвать людей к свидетельствованию, что нет [иного] бога, кроме Аллаха, и поступать в соответствии с Писанием, что было нам ниспослано. Тогда уверовали мы в [Пророка] и поверили ему Он же повелел нам призывать людей к тому, что приказал Аллах. Тот, кто согласится с нами, тому [хорошего] будет то же, что и нам, и [плохого] ему [будет] то же, что и нам. Тот же, кто не пожелает [такого], у того попросим мы [выплаты] джизйи⁸ от руки [его]. И тот, кто не согласится, против того станем мы сражаться. Призываю я тебя к подобному. Если же откажешься - тогда меч!». И ударил [ал-Мугира] рукою своей по рукояти меча своего, указывая на нее. Когда же услышал это Рустам, невыносимым показалось ему сказанное [ал-Мугирой] и разгневался он на [арабского витязя]. Сказал тогда [Рустам]: «[Клянусь] солнцем, не восстанет завтра утро, пока не убью я вас всех». Ал-Мугира же ушел к Са'ду и известил его о том, что произошло между ними. Сказал Са'д: «Готовься к войне». Тогда приказал [ал-Мугира] людям готовиться и снаряжаться.

III

КАТ, с. 130-131

 Каждый день выходил 'Омар [б. ал-Хаттаб], да будет доволен им Аллах, один, прогуливаясь и не позволяя никому выходить вместе с собою. Проходил он по Иракской дороге две мили или три и спрашивал всякого всадника, что попадался ему с иракской стороны, [каково] известие. И однажды, в [некий] день, попался ему гонец с [вестью] о победе. Когда увидел его 'Омар, да будет доволен им Аллах, издали окликнул его: «Каково известие?». Сказал [гонец]: «Даровал Аллах мусульманам [победу]. Разгромлены иноплеменники». Пустил гонец верблюдицу свою рысью, а 'Омар бежал рядом, расспрашивал его и выведывал у него вести. Гонец же не знал его. Так и вошел он в Медину. Тут встретили 'Омара люди, приветствуя его халифским титулом и саном Повелителя Верующих. Сказал тогда гонец, смутившись: «Господи Ты Боже мой! Что же ты не уведомил меня?». Сказал 'Омар: «Не страшись». После взял грамоту и прочитал ее людям.

IV

КБТ5, с. 179

 Сдался ал-Хурмузан⁹ на волю 'Омара [б. ал-Хаттаба]¹⁰, да будет доволен им Аллах, и тот отправил его в Медину. Когда же въехал [ал-Хурмузан] в Медину, облачился в венец и парчу, взял [и надел] пояс свой, два браслета свои и ожерелье свое. Расчесал усы свои и остриг бороду свою по персидскому [обычаю] в убранстве. Все это особо было им устроено для встречи с 'Омаром. Прибыл к нему, а тот сидел у угла мечети - на нем старый плащ-бурда¹¹, а перед ним - плеть. Сказал тогда ал-Хурмузан: «Кто это?». Сказали: «Повелитель Верующих». И смутился ал-Хурмузан от украшения и изысканности, в коих [пребывал] он. После явил [ал-Хур- музан] 'Омару раболепие, а тот сказал: «Не годится такое согласно религии нашей». И сказал ему 'Омар: «Принял ли ты ислам?». Сказал [ал-Хур- музан]: «Нет». Сказал ['Омар]: «Если не примешь ислам, убью я тебя». Сказал [ал-Хурмузан]: «Не убивай меня - прежде напои водой». Тут принесли огромную деревянную чашу. Сказал тогда [ал-Хурмузан]: «Если бы и умер я от жажды, не стал бы пить из этой. Разве нет у вас чаши из стекла?». Дело в том, что не едят персы из деревянной и глиняной [посуды], ибо принимает таковая нечистоты. И взял [ал-Хурмузан чашу], а рука его тряслась, [сам же] он [был] исполнен ужаса. Сказал ему тогда 'Омар: «Не бойся. Не убью я тебя, пока не выпьешь». Бросил тогда [ал-Хурмузан] чашу рукою своей, и раскололась она. 'Омар же подумал, что упала [чаша] из руки его, и сказал: «Принесите ему другую чашу». Сказал 'Омар: «Прими ислам, а то убью тебя». Сказал [ал-Хурмузан]: «Что до веры моей, то не откажусь от нее; ты же дал мне безопасность (ал-аман)». Сказал тогда 'Омар: «Не дал я тебе безопасности, о, враг Божий». Сказали ['Омару]: «Напротив, дал ты ему безопасность». Сказал тут ['Омар]: «Взял он у нас [обещание] наше о безопасности, а мы и не почувствовали».

V

КАТ, с. 145-146¹²

 Пришел [некий] муж из знатных людей той местности (Нихаванд¹³. - Д. М.) к ас-Са'ибу б. ал-Акра'у¹⁴, который ведал [учетом] добычи, и сказал ему: «Замиритесь ли вы со мною при [условии сохранения за мною] моих земельных владений и дадите ли безопасность достоянию моему, если укажу я вам клад, стоимость которого неисчислима. И будет [тот клад] предназначаться верховному вашему властелину, ибо он - предмет, не взятый в [качестве] добычи. Причина же [появления] этого клада заключается вот в чем. Прибыл ан-Нухариджан¹⁵ в день ал-Кадисиййи¹⁶ с подмогой в две тысячи персов. Были они разбиты. Он же остановился и сражался, пока не был убит. Был он из наиболее сановитых персов и был он благородным, [не уступавшим знатностью] Касре (Хосрою) Абарвизу. Имел он супругу, из наипрекраснейших женщин прелестью. И наведывалась она к Касре. Достигло это ан-Нухариджана, отказался он от [супруги своей] и не приближался к ней. Достигло это Касры, и сказал он однажды ан-Нухариджану, что вошел к нему с сановниками и знатными [мужами]: «Достигло меня, что [владеешь] ты источником со сладостной водой и что не пьешь ты из него». Сказал тогда ан-Нухарид- жан: «О, царь, достигло меня, что наведывается к тому источнику лев, и удалился я [от этого источника] из страха перед львом». Понравился Касре ответ ан-Нухариджана и подивился он понятливости его. Вошел тогда [царь] в обиталище женщин своих, а было у него три тысячи жен, [предназначенных] для постели его. Созвал он [жен своих], взял бывшие на них украшения, собрал это [воедино] и вручил жене ан-Нухариджана. Позвал он золотых дел мастеров, и сделали они для ан-Нухариджана корону из золота, увенчанную драгоценными самоцветами, и водрузил [царь корону на голову ан-Нухариджана]. И осталась та корона и те украшения у детей сынов той женщины. Когда же случились войны в стороне их, отнесли они это в деревню отца их, что стала называться по имени его - именуется она ал-Хувариджан¹⁷, и [находится] там Дом (Храм) огня¹⁸. Вытащили они [наружу] очаг, зарыли под ним украшения и водрузили очаг на прежнее место. Сказал тогда ас-Са'иб [тому мужу]: «Если сказал ты истину, то пребывают в безопасности достояние твое, земли твои, сородичи твои и дети твои». Отправился [тот муж] вместе с [ас-Са'и- бом] и извлек [клад] в двух ларцах - в одном корона, а в другом украшения. Когда же распределил ас-Са'иб добычу среди тех, кто участвовал в битве, и завершил [это], погрузил [те] два ларца в двух переметных сумах на верблюдицу и привез их к 'Омару б. ал-Хаттабу, да будет доволен им Аллах. И вот произошло с [теми ларцами] знаменитое дело. Купил их 'Амр б. ал-Харис¹⁹ за все жалование воинов и домочадцев, после отвез [те ларцы] в Хиру, продал [их] с большой выгодой и приобрел на [вырученные деньги] земельные владения в Ираке. Был он первым курайшитом, что совершил приобретение в Ираке.

VI

Т, с. 165

 Привели колдуна из Куфы, который утверждал, будто он коновал. Собрались к нему люди. Стал он залезать верблюдице в зад и выходить изо рта ее. Творил он удивительные деяния. Увидел его Джундаб б. Ка'б ал-Азди²⁰. Пошел он к некоему точильщику, взял у него меч, потом вернулся и затесался в толпу, спрятав меч. После отрубил [колдуну] голову, потом сказал ему: «Оживи себя, если ты правдив!» Схватил [его] ал-Валид [б. 'Укба]²¹ и захотел отрубить ему голову. Но тут поднялись люди из ал-азд²² и сказали: «Ей-богу, не убивай сородича нашего». Тогда отправил [ал-Валид Джундаба] в темницу. Молился он все ночи напролет. Тут посмотрел на него тюремщик, а прозывался он по кунйе²³ Абу Синан²⁴, и сказал: «Каково [будет] оправдание мое перед Аллахом, если стану я держать тебя в заточении ради ал-Валида, а он убьет тебя?» И отпустил [его тюремщик]. Отправился он тогда в Медину. А ал-Валид взял Абу Синана и дал ему двести ударов кнутом. Набросились тогда на [ал-Вали- да] Джарир б. 'Абдаллах²⁵, 'Ади б. Хатим²⁶, Хузайфа б. ал-Йаман²⁷ и ал-Аш'ас б. Кайс²⁸. Написали они 'Осману [б. 'Аффану²⁹, отправив грамоты] с гонцами своими. Сместил тогда ['Осман ал-Валида б. 'Укбу] и поставил на его место Са'ида б. ал-'Аса³⁰. Когда же прибыл ал-Валид, сказал 'Осман: «Кто станет бить его?» Отвратились [от этого] люди из-за родства [ал-Вали- да] - был он единоутробным братом 'Османа. Приступил тогда Али [б. Абу Талиб]³¹ и побил [ал-Валида]. После отправил 'Осман [ал-Валида собирать] садаку³² с калб³³ и балкайн³⁴.

VII

Т, с. 219-220

 Обосновался [Му'авия б. Абу Суфйан³⁵] и поставил ал-Мугиру б. Шу'бу управлять Куфой в [месяце] джумада³⁶ ... (пропуски в тексте оригинала. - Д. М.) сорок второго года (август - октябрь 662 г.). Пребывал [ал-Мугира] в [этой должности] некоторое время. Потом представилось [Му'авии более предпочтительным], и поставил он управлять Куфой 'Абдаллаха б. 'Амира б. Курайза³⁷. Когда достигло жителей Куфы [это] известие, перешли многие люди к 'Абдаллаху б. 'Амиру. О ком бы ни спросил ал-Мугира, говорили ему, мол, перешел он к 'Абдаллаху б. 'Амиру. Наконец, спросил он о своем секретаре-писце, и сказал ему: «Присоединился он к 'Абдаллаху». Сказал тогда [ал-Мугира]: «Отрок³⁸, оседлай мула моего и приведи [ко мне]». Выехал он, прибыл в Дамаск и вошел к Му'авии. Когда же увидел его [государь], сказал: «Что привело тебя, Мугира? Оставил ты должность [свою] и нанес ущерб городу и людям иракским, а они самые скорые на [устройство] смут». Сказал [ал-Мугира]: «О, Повелитель Верующих, велик стал возраст мой, ослабела сила моя, и сделался я бессилен [отправлять] должность [мою]. Достиг я в мире этом [всего, что] потребно мне. Не горюю я ни о чем, [что случилось со мною в мире этом], кроме одного - того, что заслужил я праведный приговор твой. Желал бы я, чтобы не миновал меня срок мой и чтобы оказал мне Аллах помощь [в деле моем] наилучшим образом». Сказал [Му'авия]: «А что это?». Сказал [ал-Мугира]: «Призвал я благородных [людей] куфийских присягнуть Йазиду, сыну Повелителя Верующих³⁹, на наследование [халифской власти] по договору [с Аллахом] после Повелителя Верующих. Согласились они на это, и обнаружил я их скорыми [согласиться] на подобное. Тогда не пожелал я совершить дела [этого, не узнав] мнения Повелителя Верующих. И вот, прибыл я, дабы побеседовать с ним об этом и попросить у него отставки от должности [моей]». Сказал тогда [Му'авия]: «Хвала Аллаху, о, Абу 'Абд ар-Рахман. Истинно, Йазид - племянник твой. И подобный тебе, если примется за дело, не оставит его, пока [не] решит его. Заклиная тебя Аллахом вернуться и завершить [начатое]. Тогда вышел [ал-Мугира] от [Му'авии], встретил секрета- ря-писца своего и сказал: «Возвращаемся в Куфу. Ей-богу, водрузил я ногу Му'авии в стремя, из которого выдворит ее только пролитие крови». И уехал в Куфу.
 [После] написал Му'авия Зийаду [б. Абихи⁴⁰], а тот - в Басре⁴¹: «Призвал ал-Мугира людей куфийских к присяге Йазиду на восприем- ство завета [с Аллахом] после меня. Имеет ал-Мугира не больше права на племянника твоего⁴², нежели ты. Когда прибудет к тебе эта моя грамота, призови людей от своего [имени] к тому же, к чему призвал их ал-Мугира и прими у них присягу [в пользу] Йазида». Когда достигло [это] Зийада и прочитал он грамоту, призвал [некоего] мужа из сотоварищей своих, в добродетели и понятливости коего был уверен, и сказал: «Хочу доверить тебе то, чего не доверяю внутренним сторонам свитков. Отправляйся к Му'авии и скажи [от меня]: “О, Повелитель Верующих, прибыла ко мне грамота твоя с тем-то. Так что же скажут люди, если призовем мы их присягнуть Йазиду, а он играет с собаками и обезьянами, носит крашенные [одежды], предается винопитию и пляшет под бубны, [в то время как] перед [глазами людей] ал-Хусайн б. 'Али⁴³, Абдаллах б. 'Аббас⁴⁴, 'Абдаллах б. аз-Зубайр⁴⁵ и 'Абдаллах б. 'Омар⁴⁶. Однако прикажи ему, дабы стал он подражать нравам [этих мужей] - год или два. Тогда, может быть, укажем мы [на него] людям”». Когда прибыл гонец к Му'авии и передал ему послание, сказал он: «Горе мне с сыном 'Убайда (Зийадом. - Д. М.)! Узнал я, что уколол его погонщик стрекалом, будто повелитель после меня [сам он], Зийад. Ей-Богу, вновь возведу его к матери его Сумаййе и к отцу его 'Убайду».

VIII

КАТ, с. 273-274

 Выступили в путь [знатные сирийцы], и вот, добрались они до Мекки и вошли в мечеть к Ибн аз-Зубайру ('Абдаллаху б. аз-Зубайру. - Д. М.), призвали его к покорности [Йазиду б. Му'авии] и попросили, чтобы он присягнул. Сказал тогда Ибн аз-Зубайр Ибн 'Ада'е⁴⁷: «Дозволительно ли сражаться со мною в этом заповедном месте?». Сказал тот: «Да, если не согласишься ты [явить] покорность Повелителю Верующих». Сказал Ибн аз-Зубайр: «И допустимо убить эту голубку?». И показал он на одну из голубок среди голубей, [живших в] мечети. Взял тогда Ибн 'Ада'а лук свой, наложил на него стрелу и послал его в сторону голубки. Потом сказал: «Голубка, или не повинуешься Повелителю Верующих?». Повернулся к Ибн аз-Зубайру и сказал: «Если бы сказала она “да”, то убил бы я ее».
 И вот уединился Ибн аз-Зубайр с ан-Ну'маном б. Баширом⁴⁸ и сказал: «Заклинаю тебя Аллахом, [признайся], для тебя я ли достойнее или Йазид [б. Му'авия]?». Сказал тот: «Истинно, ты». Сказал тогда [Ибн аз-Зу- байр]: «Родитель ли мой лучше или его родитель?». Сказал [ан-Ну'ман]: «Истинно, родитель твой». Сказал [Ибн аз-Зубайр]: «Мать ли моя лучше или его мать?⁴⁹». Сказал тот: «Истинно, твоя мать». Сказал [Ибн аз-Зу- байр]: «Так тетка моя с материнской стороны⁵⁰ или его тетка?». Сказал [ан-Ну'ман]: «Конечно, твоя тетка». Сказал [Ибн аз-Зубайр]: «И тетка ли моя по отцу лучше или его тетка?». Сказал [ан-Ну'ман]: «Конечно, твоя тетка. Ведь отец твой - аз-Зубайр [б. ал-'Аввам]⁵¹, мать твоя - Асма', дочь Абу Бакра, тетка твоя по матери - 'А'иша, а тетка твоя по отцу - Хадиджа бинт Хувайлид⁵²». Сказал [Ибн аз-Зубайр]: «И ты указываешь мне, чтобы присягнул я Йазиду?». Сказал ан-Ну'ман: «Поскольку ты посоветовался со мною, то не считаю я, [что потребна тебе присяга]. И после такого никогда к тебе не вернусь».

IX

Т, с. 279-280

Решился 'Абд ал-Малик б. Марван⁵³ сместить брата своего 'Абд ал-'Азиза [б. Марвана]⁵⁴ с наследования [власти] по договору [c Аллахом] и присягнуть в этом сыну своему ал-Валиду [б. 'Абд ал-Малику]⁵⁵. Находился 'Абд ал-'Азиз в Египте. Написал ['Абд ал-Малик] ал-Хаджжаджу⁵⁶, дабы прислал он к нему аш-Ша'би⁵⁷. И прислал [аш-Ша'би ал-Хадж- жадж]. Стал ['Абд ал-Малик] милостиво с ним обходиться. Пребывал у него [аш-Ша'би] несколько дней. Потом сказал ['Абд ал-Малик]: «Хочу тебе кое-что доверить, а этого я никому не доверял. Решил я принести присягу ал-Валиду относительно наследования им после меня [власти] по договору [с Аллахом]. Когда приедешь к 'Абд ал-'Азизу, то приукрась ему [блага, что получит он], если отречется от наследования [власти] по договору, - и Египет ему в кормление».
 Сказал аш-Ша'би: «Вот прибыл я к 'Абд ал-'Азизу. И увидел я такого царя, что и не бывает великодушнее нравом. Были мы с ним однажды наедине, и разговаривал я с ним. И вот сказал я ему: “Нет более совершенного царства и плодоносной благодати, чем те, в коих ты пребываешь. 'Абд ал-Малик же постоянно пребывает в заботах и тревогах о делах общины. [Клянусь] Аллахом, хотелось бы мне, чтобы согласились они [с желанием] твоим оставить тебе Египет в кормление, а договор [о наследовании власти] передать, кому пожелают”». ['Абд ал-'Азиз] же сказал: «Что мне в этом?». Узнав, что у него [на уме], уехал я к 'Абд ал-Ма- лику и передал ему известие. Тогда сместил он брата своего с наследования [власти] по договору [с Аллахом] и поставил он наследником [власти] по договору [с Аллахом] сына своего ал-Валида, а после него - сына своего Сулаймана [б. 'Абд ал-Малика].

X

КАТ, с. 332-333

 Передают [со слов] ал-Калби⁵⁸, что сказал он: «Послал ко мне Сулайман б. 'Абд ал-Малик⁵⁹, и вошел я к нему, а сердце мое замерло от страха. Приветствовал я его халифским титулом, и ответил он на приветствие мое. После сделал он мне знак, и я уселся. Помолчал [государь] передо мною, пока не угомонилась душа моя. [После] сказал мне: “Калби, сын мой Мухаммад [б. Сулайман б. 'Абд ал-Малик]⁶⁰ - услада глаза моего и плод сердца моего. Надеюсь я, что дарует ему Аллах наилучшее из того, что жалует Он [всякому] мужу семейства его. Назначил я тебя воспитывать его. Учи его Корану и читай ему стихи; ведь стихи - запись [памяти] арабов (диван ал-'араб)⁶¹. Объясняй ему повествования о людских деяниях. Возьмись за него, чтобы [изучал] он религиозные заповеди и объясняй ему предания [нашей веры]. Не оставляй его ни днем, ни ночью. И если ошибется он в слове, произнесет не тот харф⁶² или допустит оплошность в речении, то не упрекай его перед сотрапезниками его⁶³, но лишь тогда, когда усядешься с ним наедине, дабы не уязвить его. Когда же станут входить к нему люди, чтобы приветствовать его, то наставь его, дабы обращался он с ними милостиво и являл им мягкосердечие. И если станут они его приветствовать, то пусть он отвечает им словами более сердечными, нежели те, что были сказаны. Угощайте тех, что усядутся с вами за стол, наилучшими яствами. Побуждай его к тому, чтобы лицо у него было приветливо, чтобы выглядел он радостным, сдерживал гнев, был бы чистоплотен, последователен в речах [своих], верен в обещаниях, уклонялся бы ото лжи. Да не ездит он на коне с остриженной гривой и обрубленным хвостом, ни на маленьком седле, дабы не выставляться со всех сторон”».

XI

Т, с. 343-344

 Сказал Хумайд б. Кахтаба⁶⁴. Рассказал мне отец⁶⁵: «Однажды, в дни бану Умаййа⁶⁶, вошел я в Куфийскую мечеть, и на мне [одежда из] грубого меха. Присел я к [одному] кружку (халака), а [некий] старец посередине [собравшихся] людей рассказывал им [нечто]. Упомянул он дни бану Умаййа, упомянул черные [одеяния] и тех, кто носит их⁶⁷. Сказал он: “Будет то-то и то-то. Выступит муж по имени Кахтаба. Он походит на этого бедуина”, - и указал на меня. - “И если бы пожелал я сказать, что это он и есть, я бы сказал”».
 Сказал Кахтаба: «Испугался я за себя и отошел в сторонку. Когда же собрался [старец] уходить, заговорил я с ним. Он же сказал: “Если бы пожелал я сказать, что ты и есть он, то сказал бы”. Спросил я о нем, и сказали мне: “Это Джабир б. Йазид ал-Джу'фи”»⁶⁸.

XII

КБТ6, с. 48-49

 Был Йазид [б. 'Абд ал-Малик]⁶⁹ любителем удовольствий и развлечений. Влюбился он безумно в Хабабу⁷⁰ и только о ней и говорил. После же решил он [обратиться] к праведности и [принялся] подражать 'Омару б. 'Абд ал-'Азизу⁷¹. Испугалась тогда Хабаба за участь свою при нем и попросила ал-Ахваса⁷² сочинить для нее стихотворные строки (абйа-тан), восхваляющие удовольствия и радости [жизни]. Сказал он тогда:

Не упрекай его сегодня за то, что он впал в смущение, -
Ведь одолело опечаленного желание существовать вечно.
Изо всех сил предавался я беспечности, и кто пожелает - пусть упрекнет меня,
А кто пожелает - посочувствует горю и поможет.
Если отстранился ты от развлечений и беспечности,
То будь камнем, [что свалился] с выветренной скалы, наитвердейшим.
Что же [такое] жизнь, как не то, чем ты наслаждаешься и чего страстно желаешь,
Хоть и упрекает за это [муж], подобный старому бурдюку, и лицемер.

 И когда спела [Хабаба Йазиду б. 'Абд ал-Малику] эти строки, стал он вновь наведываться к ней и вернулся к тому, в чем пребывал [прежде].
 После однажды уединился [Йазид] с Хабабой и сказал хаджибам⁷³ и слугам своим: «Сегодня не позволяйте никому входить ко мне, не сообщайте мне [ни одного] известия и не отворяйте для меня двери покоя моего, хотя бы я и приказал вам и стал вас звать, ибо уединюсь я сегодня и наслажусь ею». Когда же принялись они [с Хабабой] пировать и подействовало на них вино, спела она ему:

Клянусь жизнью твоей, люблю я [гору] Сал'⁷⁴...

 Он же сказал ей: «Если бы пожелала, принес бы я тебе [всю гору эту] по камешку». Сказала она [в ответ]: «Люблю я того, кто на [горе этой], а не [горные] камни». После разломила она гранат, и прошел он во [внутренности] ее. Подавилась [Хабаба] одной из косточек и умерла. Тогда принялся [Йазид] звать слуг и челядь, умоляя их, а они отвращались от него из-за первоначального его повеления. И остался он с нею, мертвой, [наедине] на весь день, пока не свечерело. Потом вышел с погребальными ее носилками, неся их на плече своем. Прожил [Йазид] после [Хабабы] пятнадцать дней.

XIII

Т, с. 259-260

 Бывало, принимал Абу-л-'Аббас [ас-Саффах]⁷⁵ вечерами и разрешал посещать себя приближенным своим и сородичам своим. Однажды ночью вошел к нему Абу-л-Джахл⁷⁶, а [ас-Саффах] дозволил войти сородичам своим и приближенным своим. [Абу-л-Джахл] же сказал [государю]: «Прибыл [некий] бедуин, погоняя верблюдицу свою. После поставил ее на колени у двери и стреножил ее. Затем пришел ко мне и сказал мне: “Попроси у Повелителя Верующих для меня разрешения войти к нему”. Сказал я ему: “Пойди, сними с себя свои дорожные одеяния и вернись ко мне - я спрошу у [государя] позволения”. [Бедуин] же сказал: “Истинно, поклялся я не снимать с себя одежд и не развязывать покрывала, пока не посмотрю в лицо [халифа]”». Сказал [ас-Саффах]: «Сообщил ли он тебе, кто он?». Сказал [Абу-л-Джахл]: «Да. Он утверждает, будто он - маула⁷⁷ твой Судайф⁷⁸». Сказал тогда [ас-Саффах]: «Судайф?
Пригласи его». Вошел тогда бедуин, словно он горбатая палка, остановился и приветствовал [государя титулом] Повелителя Верующих. После приблизился и поцеловал [пол] перед ним и у ног его. Затем отошел и встал прежним образом. Потом разразился, говоря [стихи]:

Утвердились основы царства [благодаря]
Богатырям из бану-л-'аббас⁷⁹.
О Повелитель Очищенных от нечистоты,
О Глава конечных стремлений всякой головы!
Ты - Вожатый [бану] хашим⁸⁰ и их прямой путь.
Сколько людей возложили на тебя надежды после отчаяния!
Не прощай бану 'абд шамс⁸¹ оплошностей
И руби всякую длинную пальму и отросток.
Погуби их, о халиф, и отстрани
От себя мечом корень скверны.
Посели их там, где поселил их Аллах -
В обители поругания и погибели.
Уязвила меня и уязвила подобного мне
Близость их к [государевым] седалищам и креслам.
Страх заставил их являть добродушие,
А это вам от них - словно [рана, нанесенная] бритвой.
Помните погибель ал-Хусайна и Зайда⁸²,
И убиенного рядом с лобным местом⁸³,
И убиенного, что в Харране сделался
Заложником могилы, на чужбине и в забвении⁸⁴.
Спокоен злобный пес, пока Господь твой не
Спустил его с поводка отчаяния.

 Тогда поднялся Сулайман б. Хишам⁸⁵ и сказал: «О, Повелитель Верующих! Истинно, этот твой маула подстрекает тебя, едва представ пред тобою, дабы убил ты и меня, и обоих моих сыновей. Стало мне ясно, ей-богу, что желаешь ты тайно убить нас». Сказал тогда [ас-Саффах]: «Если бы желал я того, то не помешало бы [ничего] мне [совершить это] и явно. Однако если подобное успело проникнуть в сердце твое, то нет тебе блага. Эй, Абу - Джахл! Выведи его и выведи обоих сыновей его, отруби им головы и принеси головы их ко мне». Тогда вышел он, отрубил им головы и принес их [государю].

XIV

Т, с. 361-362

 Когда усилилась болезнь [ас-Саффаха], прибыли к нему два посольства - одно из ас-Синда⁸⁶, а другое из Ифрикии⁸⁷. Узнав о прибытии [этих двух посольств], сказал он: «Умру я через три [дня]».
 Сказал 'Иса б. 'Али⁸⁸: «Сказал я тогда: “Напротив, продлит Аллах бытие твое!”. Сказал он: “Рассказал мне брат мой Ибрахим от отца моего⁸⁹, от отца его⁹⁰, от Абу Хашима 'Абдаллаха б. Мухаммада б. 'Али б. Абу Талиба⁹¹, от отца его⁹², от деда его⁹³, что прибудут ко мне в этом городе моем⁹⁴ в один [и тот же] день два посольства, одно посольство из ас-Син- да, а другое - посольство жителей Ифрикии. И не пройдет после этого трех дней, как удален я буду в могилу мою, и власть после меня будет унаследована”. После поднялся он и сказал: “Не покидай этого своего места, пока не выйду я к тебе”».
 Сказал 'Иса б. 'Али: «Пребывал я в том месте, пока не стали муэдзины⁹⁵ произносить приветствие халифским титулом во время предвечерней молитвы (салат ал-'аср)⁹⁶. Вышел ко мне тогда вестник [ас-Саф- фаха] с приказом ко мне руководить молитвой людей. Тогда вошел я [в мечеть]. [Ас-Саффах] же не выходил [из покоев своих], пока не стали муэдзины произносить приветствие [халифским титулом] до времени ночной молитвы (салат ал-'иша›)⁹⁷. Тогда вышел ко мне вестник [ас-Саффаха] с приказом ко мне руководить молитвой людей. И я исполнил это. После пришел я на [то] мое место [и пребывал там] до наступления ночи. Когда завершил я моление к Господу, вышел ко мне [ас-Саффах], и с ним грамота, озаглавленная: “От раба Божьего и наместника Его к Роду Посланца Аллаха⁹⁸, любимцам [Божьим] и всем мусульманам”. После сказал он: “Дядюшка, когда выйдет душа моя, покрой меня одеянием моим и скрывай кончину мою до прочтения людям этой грамоты. Когда будет она прочитана, прими присягу в пользу того, кто там назван⁹⁹. Когда же люди присягнут, займись делом моим, обряди меня, помолись надо мною и похорони меня”. Сказал я тогда: “О, Повелитель Верующих! Болезнь-то имеется?”. Сказал он: “Какая же болезнь сильнее правдивой вести от Посланца Аллаха¹⁰⁰? Ей-богу, не лгали мне, и не лгал я, и не лгали тебе. Возьми же эту грамоту и ступай с миром”».

XV

ТМ, с. 58-59

 У двери дома [богача Баккама ан-Насрани¹⁰¹] была соборная мечеть. Сказал он жителям Буры¹⁰² из мусульман: «Построю я вам другую соборную мечеть, а эту мечеть, что у двери дома моего, разрушьте». Сказали ему тут мусульмане: «Построй другую мечеть, а мы станем молиться в этой мечети. Когда завершишь постройку той мечети, станем молиться в ней и разрушим эту мечеть». Тогда построил он большую красивую мечеть. Когда завершил он [строительство] ее, сказал [мусульманам]: «Исполните для меня то, что обещали, и разрушьте мечеть, что у двери дома моего». Они же сказали ему: «Не дозволительно нам по религии нашей разрушать мечеть, в коей молились мы, провозглашали азан¹⁰³ и собирались по пятницам - не позволительно это по религии нашей». И осталась мечеть, как и была. Оказались в Буре две мечети, где стали собираться. Положено было мусульманам молиться в пятницу в одной, а в другую пятницу - в другой. Когда наступал пятничный день, надевал Баккам черное, опоясывался мечом и перевязью, садился на аргамака, а перед ним [шествовали] сотоварищи его. Когда же подъезжал он к мечети, останавливался, и входил заместитель его, а был он мусульманином. Руководил он молитвой людской и произносил хутбу (проповедь)¹⁰⁴ от имени [правящего] халифа. [Затем] выходил к [Баккаму]. И христиане продолжали носить черное и ездить на конях [даже и в] дни ал-Мутаваккила¹⁰⁵.

Сноски