• Ориенталистика
• 2022 год
• Том 5, № 3

Азиатский музей был первым специализированным исследовательским центром востоковедения в Российской империи. Преемниками Азиатского музея в настоящее время являются Институт востоковедения Российской академии наук (Москва) и Институт восточных рукописей Российской академии наук (Санкт-Петербург). Впоследствии нумизматические коллекции Азиатского музея были переданы Государственному Эрмитажу, а собрания этнографических артефактов пополнили фонды и экспозиции современного Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамеры) Российской академии наук (Санкт-Петербург). Поэтому изучение истории Азиатского музея имеет важное значение как для истории востоковедения, так и для истории музеев и специальных коллекций в России. Архивные владения показывают, что в 1820-х годах коллекции Азиатского музея были выделены в западном крыле нынешнего здания Кунсткамеры и занимали всего пять комнат на первом этаже. В 1830-х годах некоторые российские музеи были реформированы. Азиатскому музею пришлось изменить свое местоположение: он занимал зал на первом этаже в Кунсткамере. Позже, в 1837 году, предметы, которые принадлежали этнографической коллекции, были переданы недавно созданному Этнографическому музею Академии наук. Теперь они являются неотъемлемой частью собраний Музея антропологии и этнографии Петра Великого (Кунсткамера) РАН.

• Кунсткамера
• Азиатский музей
• Этнографический музей
• Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН
• история востоковедения в России
• история музейного дела в России

Введение

Азиатский музей занимает особое место в истории отечественного востоковедения и музееведения. Создававшийся как «восточный кабинет» Кунсткамеры, Азиатский музей стал первым самостоятельным учреждением, возникшим на базе старейшего музея России, положив начало разделению единого академического музея на ряд отдельных крупных музеев: Азиатского, Египетского, Ботанического, Зоологического, Минералогического, Анатомического, Этнографического. История ранних восточных экспонатов современного Музея антропологии и этнографии (Кунсткамеры) РАН также связана с Кунсткамерой и Азиатским музеем.

Цель статьи – выяснить, какие именно помещения в здании Кунсткамеры занимал Азиатский музей в 20–30-е гг. XIX в.

Материалы и методы

В качестве метода использован анализ различных архивных документов, хранящихся в Санкт-Петербургском филиале Архива РАН и в архиве МАЭ РАН.

Поступление восточных коллекций в Императорскую Академию наук началось с момента основания Академии, поэтому неудивительно, что еще в 1733 г. переводчик Коллегии иностранных дел Георг Якоб Кер (1692–1740) советовал создать отдельную Академию или Общество восточных наук и языков в Российской империи [1, с. 6-7]; думал об организации подобного учреждения и М.В. Ломоносов, в черновых записях которого упоминается «Ориентальная академия» [2, с. 9]. Но в XVIII в. эта идея развития не получила, и все коллекции по культуре различных народов Азии поступали в Кунсткамеру, которая тогда была также главным центром по изучению Востока. Возрождение мысли об основании в России «Азиатской академии» приходится на начало XIX в., когда подобное предложение в 1802 г. высказал известный писатель, путешественник, дипломат Ян Потоцкий [3, с. 258], однако реальное воплощение замысла единого востоковедного центра связано с именем известного государственного деятеля С. С. Уварова, выступившего в 1810 г. с «Проектом Азиатской академии» [1, с. 8]. Будущий министр народного просвещения полагал необходимым изучать в этой академии китайскую, арабскую, персидскую литературу и тибетские тексты [4, с. 259].

Когда в 1818 г. Академия наук приобрела большую коллекцию арабских рукописей, принадлежавшую Ж. Л. Руссо¹ [5, с. 77], С. С. Уваров, ставший в этом же году президентом Академии, просил министра духовных дел и народного просвещения А. Н. Голицына устроить при Кунсткамере особое отделение для восточных рукописей и предметов под названием «Восточный кабинет» и назначить хранителем этого «кабинета» (с прибавкой жалования) известного востоковеда академика Х. Д. Френа, занимавшегося разбором восточных монет Минц-кабинета Кунсткамеры с лета 1817 г.

Именно Френ предложил назвать «восточный кабинет» Кунсткамеры Азиатским музеем [6, с. 16-17]. Так началась история «музея в музее», под который выделили помещение на первом этаже здания Кунсткамеры и куда отдали восточные рукописи, монеты, археологические предметы, а также коллекцию калмыцких культовых предметов [6, с. 18]. Распоряжение о создании нового музея было подписано Уваровым 11 ноября 1818 г., а уже 17 декабря архитектор Д. Е. Филиппов доложил о том, что шкафы и другое оборудование для Азиатского музея готовы [7, с. 214]. В июле 1819 г. музей открылся для посетителей [8, с. 24].

В 1819 г. академик Френ сообщает о различных новых поступлениях [9, с. 497]. К ним относится и доставленная в этом году из Марселя коллекция 500 арабских манускриптов Ж. Л. Руссо. Сам Френ был столь впечатлен этим событием, что написал следующее: «Собрание до словесности касающихся сочинений, принадлежащих Императорской Академии Наук, в течении прошедшего лета обогатилось таким сокровищем, которое, не только по своей новости и драгоценности, но и по важности, и великому влиянию, каковое оное должно иметь в России в будущие времена, на обработание такой части учения, на которую столь долгое время не обращали никакого внимания, заслуживает быть упомянутым в летописях Академии, и обнародованным. К прежним сокровищам Азиатского Музея, присовокуплены ныне единовременно почти до пяти сот Арабских, Персидских и Турецких рукописей» [11, с. 1]. Кроме того, столь существенное пополнение фонда позволило Френу претендовать на новые помещения: «Наконец при большем распространении Музея могут быть в оном помещены быть (в тексте это слово действительно повторяется?) золотые, серебряные и медные антики, которые некогда были выкопаны из могил Сибири, Собрание Монгольских Идолов², стаканов, чаш и пр. с Арабскими надписями» [11, с. 1]. Сразу отметим, что Френу удалось добиться расширения Музея. Попытаемся разобраться, в каких кабинетах и залах здания Кунсткамеры располагался «Азиатский музеум». Т. В. Станюкович, к сожалению, без ссылок на источники, пишет: «Под этот отдел, часто называемый уже в то время Азиатским музеем, было отведено несколько комнат в 1-м этаже восточного крыла (курсив наш. – Д. И.) здания Кунсткамеры (окнами на Неву)» [7, с. 214], и в другом месте: «экспонаты Азиатского кабинета, <…> экспонаты из Египта, влившиеся впоследствии в специальный Египетский музей³, разместились в служебных кабинетах восточного крыла здания (курсив наш. – Д. И.)» [7, с. 207–208], помещая Азиатский и Египетский музеи друг напротив друга. Где находился Египетский музей, мы знаем точно – на стенах его кабинетов в восточном крыле здания сохранились настенные росписи в псевдоегипетском стиле, выполненные в первой половине XIX в. Ф. Рихтером (Рис. 1. – Fig.1), а Френ, следовательно, расположился с восточными коллекциями в комнатах, занимаемых ныне Отделом Америки и заместителем директора по научной работе.

Усомниться в этом нас заставил отчёт «каменного подрядчика» Дмитрия Грачёва4 о работах его артели в здании Академической Кунсткамеры. Отчёт был написан в январе 1826 г.⁵, но работы проводились, по всей видимости, в 1825 г.

Помимо прочего каменщики сделали следующее: «В нижнем коридоре из уничтоженных дверей выломано старых коробок. В оном же коридоре через Азиатский Музеум (курсив наш. – Д. И.) сделана стенка из кирпича <неразб.>⁶. Где было наружное крыльцо из двери по фасаду сделано окно. Во 2-ом Этаже над сею дверью подле кабинета Петра I-го (курсив наш. – Д. И.) тоже из дверей сделано окно. В Азиатском Музеуме со стороны отломанного каменного наружного крыльца заделано кирпичом наглухо окно»⁷. В целом эта часть отчета о работе касается разбора крыльца с торца здания, имевшего в XVIII – начале XIX в. два основных входа – с западного и с восточного торца.

Мы точно знаем расположение Кабинета Петра Великого, находившегося на втором этаже западного крыла Кунсткамеры, но тогда получается, что Азиатский музей в 20-е гг. XIX в. находился на первом этаже также западного крыла, примыкая к отломанному с торца крыльцу. Кроме того, из текста следует, что через «музеум» проходил коридор. Но все кабинеты Кунсткамеры располагались вдоль коридоров, а не пересекались ими насквозь.

Возможно, подрядчик, не будучи сотрудником музея, ошибся в описании? Или кабинет Петра Великого после возвращения из эвакуации во время Отечественной войны 1812 г. переместили на второй этаж восточного крыла? Очень маловероятно, но все-таки возможно. И значит, каменщики разобрали крыльцо с восточного торца.

Ответы можно найти в другом документе, представляющим краткое описание отделов музея в 1827 г. Автор этого описания (к сожалению, его подпись неразборчива) как бы идет по первому этажу музея с восточного входа: «В здании Кунст-камеры помещены в нижнем этаже: В 1-ой комнате на левой руке⁸ механическое бюро <неразб.> Страссером. Во 2-ой комнате на правой руке⁹ кабинет с Египетскими мумиями, под надзором Г. Академика Грефера¹⁰. В 3-й комнате¹¹ минералы на правой стороне русские, а на левой иностранные. В середине той комнаты стоят две модели мостов. В 4-й круглое зало¹² с кораллами и проч. В середине сего зала, по сторонам, расположены систематически раковины и стоит под стеклянным куполом система мира Г. Сэрара (?) (в тексте неразборчиво), названная в другом документе – «Хрустальный глобус с прибором»¹³. В 5-й зало¹⁴ с анатомическими препаратами. 6. Пять комнат с азиатским минц-кабинетом¹⁵, идолами, платьями и прочими редкостями под надзором академика Френа (курсив наш. – Д. И.)»¹⁶.

Из этого описания очевидно, что Азиатский музей располагался не напротив Египетского музея, а в противоположном конце здания, в комнатах, сейчас занимаемых Отделами Сибири, Музеем Ломоносова, а также кабинетом Главного хранителя. И это очень закономерно, если вспомнить, что первоначально Френ должен был заниматься именно разбором восточных монет. Видимо, в 1817 г., по прибытии в Петербург, он разместился в минц-кабинете, где были собраны монеты имедали. Минцкабинет на первом этаже западного крыла стал основой нового музея (Рис. 2. – Fig. 2).

Позднее, с увеличением коллекций, Френу удалось получить и соседние кабинеты, так что к середине 20-х гг. XIX в. Азиатский музей занял все помещения первого этажа западного крыла вдоль коридора (Рис. 3. – Fig. 3). Тогда и получилось, что коридор проходил через «Азиатский музеум», а подрядчик оставил точное описание характера и места проведенных работ.

Старая ошибка с определением местоположения Азиатского музея, видимо, обусловлена данными другого документа 1827 г. – «Об Академических зданиях», в котором перечислены 11 залов (отделов) музея. В этом перечне «египетские мумии» указаны под № 9, а почти сразу за ними под № 11 – «Собрание Азиатских народов, уборы, идолы и каменные китайские и японские вещи»¹⁷, что и позволило поместить Египетский и Азиатский «музеумы» друг напротив друга. Но дело в том, что данный документ представляет собой перечень отделов, в нем нет разделения на этажи и точного указания на расположение кабинетов – это и породило ошибку.

Собрание восточных рукописей и нумизматики продолжало пополняться и в 20-е гг. XIX в. [5, с. 498, 507, 510]. Отметим, что первые годы Френ был единственным сотрудником Азиатского музея. В 1823 г. ему начал помогать кандидат С.-Петербургского университета Михаил Григорьевич Волков, официально назначенный помощником Френа лишь в 1826 г. [8, с. 26]. Видимо, из-за этого, не имея достаточно времени, сосредоточившись на текстах и монетах, Френ приступил к приемке этнографических коллекций Кунсткамеры («идолы и платья»), включавших и буддийские памятники, только в декабре 1826 г. [12, с. 115]; а примерно через десять лет они опять будут перемещены.

Создание Азиатского музея положило начало давно назревавшему разделению Кунсткамеры на ряд самостоятельных музеев.

22 сентября 1836 г. вице-президент Императорской Академии наук М. А. Дондуков-Корсаков поручил хранителю минералогического кабинета А. Ф. Постельсу подготовить проект Этнографического музея¹⁸. А на следующий год был учрежден и сам музей – Этнографический музей Академии наук, куда вошли все экспонаты из Азиатского музея, кроме восточных рукописей, книг и монет¹⁹. Эта очередная передача обусловлена тем, что в Азиатском музее оказалось сосредоточено слишком много разных восточных памятников и, как справедливо отмечает А. П. Базиянц: «Конечно, ни колоссальных знаний Х. Д. Френа, ни самоотверженного труда М. Г. Волкова было недостаточно для обработки материалов Азиатского музея» [8, с. 27]. Кроме того, есть основания полагать, что Френ, увлеченный изучением текстов и монет, не уделял много внимания «идолам и платьям». Так, поступившие к нему в 1827 г. бурятский костюм и украшения академик Френ в 1828 г. передал комиссару Академического музея И. А. Алексееву²⁰. Уже в эти годы Азиатский музей начал формироваться как уникальное собрание именно восточных рукописей и ксилографов, а не этнографических предметов.

27 апреля Дондуков-Корсаков распорядился: «Уборы и разную утварь Азиатских народов новейшего времени отделить из Азиатского музеума и присоединить к Этнографическому кабинету, для которого отвести ротонду и вторую большую залу в нижнем этаже Кунсткамеры»²¹; а из журнала поступлений Музея антропологии и этнографии за 1837–1877 гг. известно, что хранители А. Ф. Постельс и Е. И. Шрадер получили от академика Френа все предметы прежнего Азиатского музея, которые, согласно новому распределению, должны перейти в Этнографический музей.

В конце 30-х гг. XIX в. в здании Кунсткамеры размещались Азиатский, Этнографический и Египетский музеи, а также кабинет Петра I²² [9, с. 222]. Позднее Азиатский музей перевели в соседнее здание²³, в 1862 г. египетские древности передали в Эрмитаж [3, с. 235]. Во второй половине XIX в. в здании Кунсткамеры остались Галерея Петра I²⁴ и Музей антропологии и этнографии Академии наук.

Выводы

В 20-х гг. XIX в. Азиатский музей, формировавшийся вокруг минц-кабинета Кунсткамеры, занимал 5 кабинетов на первом этаже западного крыла здания Кунсткамеры. С конца 30-х гг. и до середины XIX в. Азиатский музей располагался в одном из больших залов первого этажа²⁵ по соседству с Этнографическим музеем. Позднее коллекции Азиатского музея были перемещены в здание на Университетской набережной, д. 5, литера Б. Этнографические экспонаты Азиатского музея в 1837 г. вошли в состав Этнографического музея Академии наук.

Источники

1. СПбФ АРАН. Фонд 4. Административно-хозяйственное управление учреждений АН СССР. Опись 2 (1825 г.). Делопроизводственные материалы. № 1: О починке по академическим домам разных повреждений.

2. СПбФ АРАН. Фонд 2. Канцелярия Конференции и Секретариат АН. Опись 1 (1827 г.). Делопроизводственные материалы Канцелярии Конференции и Секретариата АН. № 3: Об Академических зданиях.

3. СПбФ АРАН. Фонд 2. Канцелярия Конференции и Секретариат АН. Опись 1 (1826 г.). Делопроизводственные материалы Канцелярии Конференции и Секретариата АН. № 2: О доставлении сведений о вещах царской фамилии, хранящихся при АН со времен Петра Великого и о сделанных по высочайшему повелению справок для Обва поощрения художников относительно академических зданий.

4. СПбФ АРАН. Фонд 4. Административно-хозяйственное управление учреждений АН СССР. Опись 2 (1836 г.). Делопроизводственные материалы: № 306. Дело о разборе Этнографического кабинета и составлении каталога.

5. АМАЭ. Фонд К-IV. Материалы и документы Музея антропологии и этнографии. Опись 1. № 3: Журнал поступлений 1837–1877.

1. Тихонов Д. И. Сокровища Азиатского музея и их собиратели (исторический очерк). В: Сборник МАЭ Т. XXIX. Л.: Наука; 1973. С. 4–33.
2. Азиатский музей – Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР. М.: Наука; 1972. 595 с.
3. Хартанович М. В. К истории египетской коллекции Франсуа де Кастильоне в МАЭ РАН. В: Ю. К. Чистов (ред.), Радловский сборник : Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2012 г. СПб.: МАЭ РАН; 2013. С. 232–237. EDN QLNIXD.
4. Хартанович М. Ф. Граф Сергей Семенович Уваров: от «проекта Азиатской академии» до Азиатского музея в Кунсткамере. В: Ю. К. Чистов (ред.), Радловский сборник : Научные исследования и музейные проекты МАЭ РАН в 2011 г. СПб.: МАЭ РАН; 2012. С. 257–261. EDN QMIEXB.
5. Дорн Б. А. Азиатский музей. В: Очерк истории музеев Императорской Академии наук. СПб.: Типография ИАН; 1865. С. 76–86.
6. Базиянц А. П. Азиатский музей – Институт востоковедения АН СССР 1818–1968. М.: Наука; 1969. 149 с.
7. Станюкович Т. В. Кунсткамера Петербургской академии наук. Л.: АН СССР; 1953. 240 с.
8. Базиянц А. П. 175 лет Институту востоковедения (1818–1993). М.: ИВ РАН; 1993. 98 с.
9. Летопись Кунсткамеры. 1714–1836. Авт.-сост. М. Ф. Хартанович, М. В. Хартанович. Отв. ред. Н. П. Копанева, Ю. К. Чистов. СПб.: МАЭ РАН; 2014. 740 с.
10. Французов С. А. Арабографический фонд. Азиатский Музей – Институт восточных рукописей РАН: путеводитель. Отв. ред. И. Ф. Попова. М.: Вост. лит., 2018. С. 51–107.
11. Френ Х. Д. Предварительное донесение о важном обогащении в нынешнем годе арабскими, персидскими и турецкими рукописями Азиатского музея С.-Петербургской Академии наук, с показанием расположения оного, иопрежнихегосокровищах. В: Прибавления к№ 98. С.-Петербургских ведомостей 1819 г. СПб.; 1819.
12. Белков П. Л. Очерки истории ранних океанийских коллекций МАЭ. СПб.: МАЭ РАН; 2015. 428 с.