• Ориенталистика
• 2018 год
• Том 1, № 1

• шахматы
• шатар
• шатранж
• монгольское буддийское изобразительное искусство
• исламское влияние
• ближневосточный поход Хулагу-хана
• портрет Угэдэй-хана
• chess
• shatar
• shatrange
• Mongolian Buddhist fine art
• Islamic influence
• Hulagu Khan’s Middle Eastern military campaign
• portrait of Ogedei Khan

Введение

Обнаружение монгольских шахматных фигурок XIII в.¹ на Северном Кавказе имеет большое значение для исторической реконструкции двух важных моментов в истории монголов. Во-первых, это вопрос, касаю­щийся истории шахмат: когда монголы начали играть в шахматы? Находка позволяет говорить о гораздо более древней дате, чем счита­лось до сих пор. Второй вопрос касается истории принятия буддизма и развития буддийского изобразительного искусства монголов. Обнаруженные шахматные фигурки с художественной точки зрения являются миниатюрной скульптурой, буддийский характер оформления и замечательное пластическое мастерство исполнения превращают их в образцы монгольского буддийского изобразительного искусства средне­векового периода. Яркий национальный колорит фигурок говорит о наличии собственного стиля художественного ваяния у монгольских кочевников периода правления Годан-хана (1206-1251), что подтвер­ждают и свидетельства тибетских авторов XVI-XVIII вв.

Истоки шахмат и датировка принятия игры кочевниками Монголии и Центральной Азии

В Индии в VI в. была известна игра чатуранга (четыре разряда [войск] - искусство ведения войн), исторический предшественник шах­матных баталий. В чатурангу на доске 8x8 играли комплектом фигур, схожих с шахматными, а целью игры было поставить мат королю про­тивника. Шахматные фигурки на своей родине отображали вполне реальные историко-культурные события: противостояния индийских раджей, в войске которых с каждой стороны были по четыре вида войск: боевые слоны (слоны), колесницы (ладьи), конница (кони), пехотинцы (пешки), возглавляемые полководцами или советниками, визирями (ферзь). Распространение шахмат из Индии по миру происходило разны­ми способами и путями, как считается, с середины I тысячелетия [1-6]. С конца VI в. чатурангу адаптировали персы и стали называть её шатранж (упоминается в 600 г. в персидской рукописи «Карнамук») [2].

Самые древние шахматы, дошедшие до наших дней, датируются II в., они обнаружены на территории древней Бактрии (Сурхандарьинский район, Узбекистан) при раскопах Дальверзинтепа, столицы Кушанского царства. Это миниатюрные скульптурки слона (2,4х2,9х1,8 см) и быка-зе- бу (1,8х2,2х1,9 см), вырезанные из слоновой кости (рис. 1) [7; 8].

С распространением ислама на Ближнем Востоке с VII в. шахматные фигурки стали терять образность, связанную с людьми и животными. Однако кое-где она ещё сохранилась, например, шахматы VII в. из Афрасиаба (ныне Самарканд) - всего семь фигур, вырезанных из слоно­вой кости: шах, визирь, колесница, слон, два всадника и два пеших воина; их высота составляет около 3 см (рис. 2)².

В IX в. иранские шахматы уже имели символическую форму (рис. 3).

Постепенно массовый характер изготовления шахмат на точильных станках привёл к изобретению форм фигурок, наиболее приближенных к стаунтоновским, английским шахматам [1; 3; 4].

В самой Индии в X в. с усилением влияния мусульман шахматы также приобретают символическую форму. Красно-зелёные шахматы из слоно­вой кости X в. имеют просверленные узоры, внутри каждой фигуры помещены серебряные бубенчики, отчего при движении они издают мелодичный звон (рис. 4) [9].

В Западную Европу игра попала через арабский Восток, и поэтому здесь преобладают шахматы символической формы (рис. 5).

В дальневосточных странах шахматы приобрели и вовсе плоский вид, здесь они также потеряли образность, но взамен приобрели идео­графические надписи (рис. 6).

Сохранение древнего образа у фигурок можно расценивать как виде- тельство распространения игры по прямому пути из Индии, минуя араб­ско-персидский мир. Так, в северные страны, а также в некоторые порто­вые города Европы шахматы, вероятно, попадали напрямую морским путём, без мусульманских посредников. Одни из самых древних извест­ных на сегодня образцов фигуративных шахмат происходят из Скандинавии. Эти шахматы, вырезанные из моржового клыка и китово­го зуба, были обнаружены крестьянином М. Маклаудом в 1831 г. на шот­ландском острове Льюис. Поначалу было известно о 78 фигурах, со вре­менем менялись их количество и владельцы, так как их приобретали купцы с целью выгодной перепродажи. В настоящее время 11 фигурок находятся в Национальном музее Шотландии, остальные в Британском музее (в Москве, в Музее шахмат, есть копия набора из Британского музея). Подобные фигурки находили в районе Тронхейма в Норвегии, судя по особенностям одежды и экипировки их датируют периодом 1150-1200 гг. (рис. 7) [9].

В Поморье, на русском севере известны холмогорские шахматы, так называемые имеющие лики, традиция которых сохранялась длитель­ное время [3; 5; 6]. Новейшие археологические находки шахмат в Новгороде, в культурных слоях XII-XIII вв., вероятно, говорят о деятель­ности ушкуйников, новгородских вольных молодцев, русских пиратов, ходивших на легких судах ошкун до скандинавских земель на севере и византийских на юге. Шахматные фигуры, изготовленные как скуль­птурные изображения правителей и четырёх родов войск, как это было принято на родине шахмат в Индии, говорят о ранних путях распро­странения шахмат до того периода, как они стали изменяться в резуль­тате исламского запрета на изображения живых существ и трансфор­мировались в символические знаки.

Шахматы у монголов: индо-персидская игра с колоритом Великой степи

У монгольских народов игра получила название шатар и обрела неве­роятную популярность, шахматы были практически в каждой юрте. Обнаружение монгольских шахмат XIII в. свидетельствует о большой древ­ности у монгольских народов шахматной традиции, сохраняющей, в част­ности, устойчивую популярность у бурят и калмыков до настоящего вре­мени [10]. Известный исследователь средневековой монгольской литера­туры А. Пунсаг полагает, что во времена Чингис-хана игра шатар использовалась для разработки военной тактики и стратегии завоеваний. Многие историки шахмат счи­тают, что они попали к монголам из Аравии в результа­те ближневосточных походов чингисидов XIII в. Однако есть все основания полагать, что монголы адаптирова­ли шахматы ещё до того, как в Аравии укрепил пози­ции ислам, запретивший изображения живых существ. Если первоначально на Среднем Востоке фигурки ещё имели формы, соответствующие названиям, то в VII-VIII вв. под влиянием ислама шахматы теряют реа­листическую образность и яркость. Так, индийская колесница, принявшая на Среднем Востоке форму птицы рух, потеряла крылья и стала условным прямо­угольником с выступами; то же самое произошло со слоном и конём (рис. 5). Индийские образцы X в. и пер­сидские образцы XI-XII вв. уже приняли символиче­ские формы (рис. 4). Позднее в Средней Азии игру стали называть шахмат (тадж. - властитель повер­жен), но в Иране игру до сих пор называют шатранж.

В монгольском шатаре сохраняются не только более ранние названия, но и традиционная для древ­неиндийских истоков образность. Большинство музейных наборов шахмат датируются XIX-XX вв. Более ранние экземпляры - огромная редкость. Монгольский шахматный король называется ноён и изображается как мужчина в монгольском националь­ном одеянии. Вместо боевого слона в Монголии использовался верблюд, и эта фигурка изображается как двугорбый верблюд бактриан (монг. тэмээн). Конь сохранил как название, так и облик, традиция предписывает изображать коня без седла и уздечки. Колесница, ставшая на Западе ладьёй, в Монголии осталась повозкой на колёсах (монг. тэрэг). Ферзь тра­диционно у монголов назывался бар/бэрс или арса- лан, то есть лев; он изображался в облике мифическо­го китайского шицзы, в поздних вариантах может изображаться в виде яка или быка. Пешки называются хуу, т. е. детёныш, мальчик; они трактуются как борцы, всадники или мелкие животные - овцы, козы, зайцы, птицы и т. п. Есть примеры изображения пешек в виде собачек или маленьких шицзы (в старом варианте игры пешка может стать сильнейшей фигурой, доходя до противоположного края доски) (рис. 8).

Возраст буддийского изобразительного искусства Монголии

Обнаруженные в Ингушетии шахматные фигурки имеют настолько яркий монгольский облик, что нет никаких сомнений в их происхожде­нии. Характер художественной образности, удивительная реалистич­ность изображения, сочетание лаконичности используемых средств и эмоциональной силы образов, величайшая любовь художника к живот­ным традиционного монгольского хозяйства, характерная округлость линий или, по выражению В. А. Кореняко, «пухлость» форм, соответству­ют вполне зрелой монгольской народной скульптуре. В исследовании Кореняко, посвящённом деревянной и глиняной миниатюре XIX-XX вв., монгольские шахматы занимают важное место [11, с. 64-119]. Латунные фигурки верблюдов и коней, которые мы датируем XIII в., имеют привычный для наших современников вид этих монгольских пастбищных животных. Они похожи и на живых животных, обитающих поныне на просторах Монголии, и на известные музейные экспонаты и галерейные образцы, созданные монгольскими ремесленниками и художниками разных эпох.

Изучение образцов шахматных наборов разных периодов показыва­ет, что монгольские мастера, резчики и художники в целом следовали древней традиции изображения шахматных животных. Например, сохра­няются некоторые особенности ведущих фигур: характерный наклон головы ноёна, знакомый изгиб шеи лошади, поза ревущего верблюда-самца. По сохранившимся латунным фигуркам мы видим, что фигурки животных в соответствии с древней монгольской традицией являются парными - они изображают самца и самку. По музейным образцам видно, что мелкие шахматные фигуры могут трактоваться достаточно свободно, иногда каждая из пешек имеет свои не повторяющиеся особенности [10, с. 232-234; 11, с. 64-119]. Типичность изображения шахматных животных затрудняет датировку их создания. Дело в том, что монголь­ский пастбищный скот, созданный селекционным способом тысячелетия назад, до сих пор сохраняет и внешний облик, и свои качества.

Наиболее информативной фигурой является ноён, или король. Эта фигура сильно видоизменяется в зависимости от исторических условий, времени создания шахматного набора; она может выглядеть как охот­ник, лучник на празднике, пастух, комсомольский вожак, музыкант с инструментом, пара играющих шахматистов или быть даже многофигур­ной композицией. Но в целом мы видим неизменный монгольский худо­жественный стиль, который, очевидно, сформировался сотни лет назад и изумительным образом воплощает и хранит мироощущение и эстетику монгольского кочевника-скотовода³. При датировке изготовления шахмат используется метод исторического сопоставления; действительно, в антикварных шахматах находят свое отражение реальные исторические лица, костюмы, атрибуты и прочие реалии, а главное, художественные стили определенного региона и периода времени.

Шахматы и буддизм

Каким же образом монгольские шахматы могут быть связаны с буд­дизмом и буддийским изобразительным искусством? Появившуюся в Индии увлекательную игру, служившую тренировке гибкости ума, пона­чалу индийские раджи дарили правителям других стран. Легенды гово­рят о том, как шахматы, изготовленные из драгоценных материалов, посылались в другие государства в качестве царских подарков. Затем их везли купцы как любопытный товар, доставляли в качестве добычи пираты, воинственные викинги и ушкуйники, грабившие торговые кораб­ли и побережные города.

Но основным каналом популяризации игры разума, вероятно, был буддизм, так как именно в странах буддизма эта игра получила наиболь­шую популярность и прочно укоренилась. Так случилось в Китае, Тибете, Монголии, Бурятии, Корее, Японии, Мьянме, Таиланде, Камбодже, Вьетнаме. Оправданным представляется мнение, что изобретение игры связано с расцветом буддийской философии и являлось одним из мето­дов её объяснения и популяризации [6]. Возможно, этим объясняется молчание брахманов на тему чатуранги, они не упоминаются в санс­критской брахманической литературе Древней Индии. А в среднепер­сидском трактате Чатранг наме (Книге о чатранге) встречается слово татхагата, связываемое с изобретателем игры (татхагата, букв. - так пришедший, один из эпитетов Будды).

Числовая символика шахмат имеет глу­бокий философский смысл, заложенный в буддийском учении. Изначально в чатуран- ге участвовали 4 игрока, у каждого было по 8 фигур. Квадратная доска для игры с 64 клетками, по восемь клеток на каждой стороне, называется аштапада (букв. - восемь шагов). Аштапада как числовой магический принцип использовалась в качестве модуля при возведении культо­вых сооружений в Древней Индии, в том числе и буддистских храмов, для астроло­гических прогнозов (подобно Ицзин - китайской «Книге перемен»). Аштапада согласуется с понятием «благородного восьмеричного пути» (арья аштанга марга), основой которого являются Четыре благородные истины, открытые Буддой Шакьямуни. Древнеиндийская космология представляет Землю квадратом, небо - полусферой. Соблюдение ритма, передача хода по часовой стрелке, чередование и цикличность стадий подобны вращению «колеса дхармы» - дхармачакры, колеса превратностей человеческой судьбы.

Дхармачакра является символом присутствия самого Будды. С дхармачакрой связана традиция изображения самой влиятельной шахматной фигуры ферзя в образе льва. Этот древнейший символ буддизма отражён в знаменитой стамбхе царя Ашоки (III в. до н. э.) - колонне с львиной капителью: 4 льва смотрят на 4 стороны, сидя спиной друг к другу. Их 8 передних лап опираются на 4 вращающихся колеса с 24-мя спицами, которые охраняются 4-мя животными, храни­телями 4-х частей света (слон на востоке, бык на юге, конь на западе, лев на севере). Фигуры животных изображены в движении по часовой стрелке (рис. 10) [1; 13].

Любопытно, что ферзь у монголов не принимает облик королевы, ханши, жены правителя, как это часто встречается в европейской и даль­невосточной интерпретации. Он не принял облик визиря, советника короля, как бывает в персидских, дальневосточных и европейских шах­матах. В монгольском шатаре ферзь сохраняет древнеиндийский облик льва, держателя дхармы. Хранителями дхармы-закона в древнеиндий­ской традиции выступают четыре вида животных, но функционально самым влиятельным является именно лев как движущая сила колеса бытия. Фигура короля, ноёна, мало функциональна, это символ номи­нальной власти. В Монголии не водятся львы, потому за отсутствием живой натуры монгольские художники заимствовали из Китая образ мифического льва-хранителя, шицзы (рис. 8, 11).

Обнаруженные в Ингушетии латунные фигурки монгольских шах­мат 1247-1253 гг. посажены на лотосовые постаменты, на таких обыч­но изображаются буддийские божества и культовые предметы. Буддийский характер скульптурок выражается не только в использова­нии лотосовых тронов; прежде всего, это сбалансированность и отсут­ствие агрессии в образах: пастбищные монгольские животные и воин, изображённый без оружия. Фигурка ноёна выполнена необычайно выразительно. Монгольский полководец изображён в полном боевом облачении XIII-XV вв., но без оружия. Боевой шлем с пышным плюма­жем и круглым значком на лобной части выглядит как царская корона или головной убор высокородного господина⁴. Спинка лотосового трона сделана в форме киота, поэтому воин выглядит как буддийский мудрец, погружённый в глубокое размышление о вечных истинах и судьбах своего народа. Лепестки лотосов трона обращены вниз, они имеют широкую и плоскую форму, характерную для непальской изо­бразительности XII-XIV вв. (рис. 12).

Согласно буддийской традиции, на лотосовом троне с непокрытыми покрывалом ногами изображаются ушедшие из жизни персоны. Прекрасно вылепленное лицо ноёна имеет портретное сходство с Угэдэй- ханом (1186-1241). Его сын Годан-хан инициировал укрепление связей с буддийским Тибетом. Примерно с 1247 г., с дружбы Годана и Сакья- пандиты (1182-1251) началось покровительство монгольской правящей элиты школе Сакья и вхождение чингисидов в буддийскую практику сакьяской традиции. Поэтому вполне вероятно, что шахматы были отли­ты по заказу Годана в память о покойном отце, мудром Угэдэй-хане. Согласно родословной владельцев шахмат, их первым хозяином был Хумейд мин Насибил Куреш, оставшийся в Аравии 19 поколений назад. Очевидно, речь идёт о походе монголов в 1253 г. под предводительством Хулагу-хана на Ближний Восток (Пакистан, Сирия, Аравия). После смерти Мункэ-хана в 1259 г. Хулагу окончательно отделился от главной монголь­ской ставки, ушёл в Иран и основал собственную династию Ильханат Хулагуидов. Регион Кавказа стал ареной междоусобных войн между джу- чидами, хулагуидами и другими потомками монгольских родов. Следовательно, наиболее вероятным временем изготовления буддий­ских шахмат и их появления на Северном Кавказе является период с 1247 по 1253 г.

Это не противоречит свидетельствам тибетских авторов Жигмед Лингпа (тиб. 'jig med gling pa, 1729-1798) и Падма Карпо (тиб. kun-mkhyen pad-ma dkar-po, 1527-1592), которые писали о существовании литья «стиля нижних монголов» (тиб. smad hor) со времени Годан-хана и «ещё шести поколений правителей после него» [15, рр. 74-77; 16, рр. 772-776]. Интересно, что уйгурский (тиб. yu gur), хотанский (тиб. kha sha) и верх­немонгольский (тиб. stod hor) стили также были отмечены как ответвле­ния единого монгольского стиля художественного литья (тиб. hor li ma).

Практика создания портретов реальных исторических правителей в шахматных фигурках обнаруживается в европейских шахматах XIII в. Например, на аукционе Сотбис в 2016 г. была продана шахматная фигур­ка короля Фридриха II Штауфена, императора Священной Римской импе­рии (1194-1250)⁵.

Выводы

Монгольские шахматы сохранили архаичные древнеиндийские черты, в которых отчётливо прослеживаются принципы буддийской философии, что было характерно для раннего периода развития игры чатуранга, ставшей в Персии шатранжем. Это говорит о том, что шах­матная игра успела проникнуть на территорию Монголии до усиления позиций ислама и расширения территории его влияния. Вероятнее всего, игру принесли буддийские проповедники, пришедшие через тер­ритории с иранской культурой, то есть Согдиану, Бактрию, Хотан и Кучу, до IX в. Для определения дальнейшего хода событий необходимы архео­логические изыскания и артефакты довольно большого временного периода IX-XIII вв., возможно, новые находки откроют эти тайны.

Образцы миниатюрной скульптуры в шахматах обладают зрелым, вполне сформированным национальным монгольским стилем. Обнаруженные шахматные фигурки подтверждают свидетельства буд­дийских тибетоязычных авторов о существовании монгольского стиля буддийского литья (hor li ma) со времен Годан-хана и ещё в течение шести поколений после него. Таким образом, обнаружившиеся монголь­ские шахматы являются образцом буддийского художественного литья по металлу, а возраст монгольской буддийской художественной тради­ции насчитывает не менее 700-800 лет.